Отец Роланда отвесил ему затрещину. Мальчишка отлетел в дальний угол, из уголка рта заструилась кровь. Инстинктивно Роланд подумал о том, что надо поднять револьвер, который он все держал в руке и...

Стивен Дискейн смотрел на него, уперев руки в бока. Мысль сына он прочел до того, как тот ее окончательно сформулировал. И губы Стивена разошлись в безрадостной улыбке, обнажив не только зубы, но и десны.

– Пристрели меня, если сможешь. Почему нет? Доверши начатое. О боги, я сочту это за счастье!

Роланд положил револьвер на пол и отодвинул тыльной стороной ладони. Он не хотел, чтобы его пальцы оказались в непосредственной близости от спускового крючка. Они уже не полностью подчинялись ему, эти пальцы. Он узнал об этом вчера, аккурат после того, как сломал Корту нос.

– Отец, вчера я выдержал испытание. Я отнял палку Корта. Я победил. Я - мужчина.

– Ты дурак, - ответил отец. Улыбка исчезла. Он разом постарел, осунулся. Тяжело опустился на шлюхину кровать. Посмотрел на пояса с кобурами, что держал в руке, выронил их на пол.
– Ты - четырнадцатилетний дурак, а это самый худший тип дураков.
– Он вскинул голову, вновь пылая яростью, но Роланд не возражал: ярость, она куда лучше, чем покорность судьбе, признак старости.
– С того момента как ты научился ходить, я знал. что ты не гений, но до вчерашнего дня не верил, что ты идиот. Позволить ему заманить себя в ловушку, как корову на бойню! Боги! Ты забыл имя своего отца! Скажи это!

Вот тут разозлился и мальчик. Как раз вчера лицо отца ни на секунду не покидало его, оставаясь с ним во всех его деяниях.

– Это неправда!
– прокричал он из угла, сидя голой задницей на занозистых досках пола, прижимаясь спиной к стене. Солнечный свет, вливаясь в окно, касался пушка на его не знающей бритвы щеке.

– Это правда, щенок! Глупый щенок! Извиняйся, а не то я спущу с тебя шку...

– Я видел их вместе!
– взорвался Роланд.
– Твою жену и твоего министра... твоего мага! Я видел отметину его рта на ее шее! На шее моей матери!
– Он потянулся за револьвером, поднял его, но, даже сгорая от стыда и ярости, не позволил пальцам приблизиться к спусковому крючку. Револьвер подмастерья он держал за металл ствола.
– Сегодня я оборву жизнь этого предателя и соблазнителя, и если у тебя не хватает мужества помочь мне в этом, по крайней мере ты можешь отойти в сторону и не мешать...

Один из револьверов Стивена покинул кобуру на его бедре и оказался в руке, прежде чем глаз Роланда уловил какое-то движение. Единственный выстрел громом прогремел в комнатенке. Прошла минута, прежде чем Роланд вновь начал слышать. Подмастерьевского револьвера у него давно уже не было. Его вышибло из руки, до сих пор дрожащей мелкой дрожью. Он вылетел в окно, превращенный в кусок расплющенного металла, так и не успев послужить новому хозяину.

Роланд изумленно взирал на отца, тот долго молчал, не сводя глаз с сына. Теперь на его лице читались спокойствие и уверенность. Такое лицо Роланд помнил с раннего детства. Усталость и едва сдерживаемая ярость исчезли, как вчерашние раскаты грома. Наконец Стивен заговорил:

– Я сказал неправду и извиняюсь перед тобой. Ты не забыл моего лица, Роланд. Но все-таки ты сглупил, позволил себе поддаться на уловку хитреца, с которым тебе никогда не сравниться. И только благодаря милосердию богов и воле ка тебя не послали на запад. И тогда еще одного истинного стрелка смело бы с дороги Мартена... с дороги Джона Фарсона... с дороги, ведущей к существу, которое правит ими.
– Он встал, протянул к сыну руки.
– Если бы я потерял тебя, Роланд, то умер бы.

Роланд поднялся, голый подошел к отцу, который яростно его обнял. Когда Стивен Дискейн поцеловал Роланда сначала в одну щеку, а потом во вторую, мальчик заплакал. И тут же Стивен Дискейн прошептал на ухо сыну шесть слов.

16

– Каких?
– спросила Сюзанна.
– Каких шесть слов?

– "Я знаю об этом два года", - ответил Роланд.
– Вот что он прошептал.

– Святой Иисус, - вырвалось у Эдди.

– Он сказал, что во дворец мне возвращаться нельзя, или я не доживу до захода солнца. Он сказал: "Ты рожден для того, чтобы выполнить предназначенное тебе судьбой, и никакие козни Мартена не смогут этому помешать. Однако он поклялся убить тебя, прежде чем ты вырастешь и превратишься в угрозу его планам. И ты все равно должен покинуть Галаад, хотя и вышел победителем из поединка с Кортом. Только поедешь ты не за запад, а на восток. Я не могу отослать тебя одного и без цели.
– После короткой паузы Стивен добавил: - И с этими жалкими "подмастерьевскими револьверами".

– И какую он поставил перед тобой цель?
– спросил Джейк. История захватила его, глаза блестели, как у Чика.
– Кого послал с тобой?

– Все это вам предстоит услышать, - ответствовал Роланд.
– И со временем дать мне оценку.

Он глубоко вздохнул, так вздыхают перед тем, как приступить к тяжелой, но нужной работе, подбросил в костер сушняка. А когда разгорелось пламя, отодвинув от костра тени, начал рассказ. Говорил он всю ночь, закончив историю Сюзан Дельгадо, лишь когда на востоке поднялось солнце, залило стеклянный замок ярким светом нового дня и все увидели, что истинный цвет стен, башен и крыши - зеленый.

Часть вторая

СЮЗАН

Глава первая

ПОД ЦЕЛУЮЩЕЙСЯ ЛУНОЙ

1

Идеальный серебряный диск, Целующаяся Луна, как ее звали на Полную Землю, висела над изъеденным ветром, лишенным растительности холмом, что высился в пяти милях к востоку от Хэмбри и в десяти милях к югу от каньона Молнии. Под холмом еще стояла жара позднего лета, удушливая даже через два часа после захода солнца, но на вершине Кооса уже миновала пора жатвы, и резкий ветер бросал в лицо порывы холодного воздуха. Женщине, которая жила на холме в компании старого кота-мутанта и змеи, предстояла долгая ночь.