Шрифт:
Действительно.
– Вы бы хоть кожуру сняли с сосиски, – мямлю жалобно, но тут же отмахиваюсь, понимая, что ему сейчас совсем не до моих нравоучений. – Ладно, раз с вашим воскрешением и обедом разобрались, то я, пожалуй, пойду, – бормочу, пятясь в темноту.
– Куда? – спрашивает.
И правда? Насколько я могу судить о загробной жизни, уйти из нее не очень-то получится.
– Ну, в уголке посижу, – пищу я. – В сааамом дальнем.
– Бестолковый гном, – фыркает демон. – Выход с другой стороны.
Разворачивается и идет в противоположном от моей лунной походки направлении.
Выход?
Глава 4. Неблагодарный
Семеню за демоном, очевидно ориентирующемуся несколько лучше в местных краях, чем я.
Сворачиваем за угол, входя в очередной просторный темный зал, и я едва не врезаюсь в мужскую спину, когда та вдруг застывает прямо передо мной.
И чего замерли? Выглядываю из-за его плеча, пытаясь понять причину затора.
Демон смотрит в темноту на какую-то груду камней, а затем поднимает раскрытую ладонь рядом со своим лицом, и сжимает ее в кулак:
– Я отомщу за тебя отец, – клятвенно шепчет он.
Оу, семейная драма не чужда и демонам?
Пытаюсь вглядеться в темноту, стараясь разобрать, к кому он там обращается, но ничего кроме камней не вижу. Так пристально смотрю, что начинает казаться, будто перед нами лежит скелет динозавра из музея. Чушь какая-то.
Демон снова возобновляет шаг, и я едва поспеваю за ним. Уже через несколько секунд мы зачем-то упираемся в стену, а затем меня ослепляет яркий свет.
– О стихия, как же мне тебя не доставало в этом душном склепе, – бормочет демон, глубоко вдыхая.
А мои глаза наконец привыкают к неожиданной ясности, и я обнаруживаю, что мы стоим посреди поля.
Поле? Посреди ада? Я извиняюсь… но мне кажется, что какой-то мне бракованный ад достался. Где же котлы? Огонь? Тут сыро, как в среднестатистическом Ростове в середине осени. Брр!
Да и демон признаться какой-то поломанный. Он замер и стоит, прикрыв глаза, будто бы солнышком наслаждается, которое вяленько припекает сырую землю, клонясь к линии горизонта.
Впервые за все время я тут задумалась, а ад ли это вообще? Однако, почему-то уверенности в том, что меня бы взяли в рай, после всех моих проделок с кредитками, у меня особо нет.
– Ладно, я пойду, пожалуй, – бормочу, предпринимая очередную попытку улизнуть от этого властного бродяги с завышенным ЧСВ.
Сомнительный демон не реагирует, и я, воспользовавшись его меланхолией, делаю пару уверенных шагов, в сторону видимого вдалеке леса. Как бы там ни было, но, на мой взгляд, уж лучше одной, нежели попасть в рабство к этому демону-самодуру.
Что за…
Раскрываю рот в немом крике, когда мои ноги вдруг увязают в ледяной жиже… Предпринимаю попытку вытащить хоть одну, но все без толку, мои щиколотки лижет вязкая грязюка, будто норовя меня проглотить. Не проходит и минуты, как я оказываюсь уже по колено в вязкой трясине.
Болото! Черт бы меня побрал! И в данной ситуации это даже не фразеологизм. Беру свои слова обратно! Лучше бы я отдалась на службу этому громоздкому черту, нежели так заживо увязнуть в болоте!
Пытаюсь извернуться, чтобы оценить вышел ли демон из транса:
– Эй, – окликаю его, хаотично подбирая для него наименее обидное определение, из изобилия возникших у меня в голове до сего момента. Не стоит обижать своего потенциального спасителя: – великан! – нахожусь наконец, – ты бы не мог подсобить? Меня тут это… всасывает.
Так и не найдя ракурс с которого я могла бы увидеть громилу, замираю, чувствуя, что от нервного ерзанья меня еще сильнее засасывает.
– Алло, Морозко, прием! – предпринимаю еще одну попытку. – Я тут как бы в беде! Может, поможешь?
Тишина. Неужто уже умыкнул? Ну, блин-блин! И что мне прикажете делать?
В панике начинаю озираться по сторонам. На глаза как средство спасения попадается только какой-то сухой тростник. В отчаянии хватаюсь за него, но сушняк нещадно обрывается, не позволяя мне найти путь к спасению.
О, палочка какая-то! Или даже корень, что было бы весьма предпочтительно. Однако деревьев поблизости не наблюдается, так откуда бы взяться… оой, мамочки!
– Змея! – воплю в ужасе, когда понимаю, что прихватила вовсе не палочку, но разжать руку уже не удается, так как мою ветровку начинает что-то стягивать, а ноги того и гляди оторвутся, оставшись в пучине, потому что меня словно подъёмным краном за шиворот начинает вытягивать из болота невидимая мне сила.
Ноги на удивление все же остаются при мне и наконец касаются твердой почвы. Однако кажутся какими-то занемевшими. Изучаю свои горемычные конечности, убеждаясь, что мне не показалось, что они все еще со мной.