Облизнув губы, Маша долго колебалась, но все-таки позволила себя подлечить, хорошо хоть, что обошлось только ссадинами и ушибами. Морозов берег ее, как мог, хотел выручить побольше, сучонок…

Поскольку в основе Природы самостоятельная регенерация организма, я предложил девочке кушать шоколадку, пока я буду проводить манипуляции. Ресурсы организма она восполнит не сразу, конечно, но быстрые углеводы в такой ситуации полезны. Я лишь опасался, что физиология у иных рас отличается, поэтому я мог навредить по незнанию в случае более серьезной раны… У тех же упырей, например, нет смысла пользоваться Природой, они залечивают ранения благодаря Тьме.

Шоколадка оказалась вкусной, и вскоре Маша уже умяла всю, запивая чаем, что помогло ей согреться. Так что к тому моменту, когда я уже начал доделывать свое блюдо, девочка заинтересованно покачивала хвостом, набросив одеяло на плечи.

— Пожалуйста, угощайся. Если что, там еще осталось, можешь кушать досыта, — предложил я гостье, поставив перед ней тарелку. Принюхавшись, Маша облизнулась и набросилась на еду с таким рвением, что я всерьез начал опасаться… Вдруг девочка переест или даже поперхнется.

Что ж, заодно надо было подумать. Спасти-то я ее спас, а что дальше? Она весьма приметна и вообще не из этих краев, лучше всего помочь ей добраться домой, когда окрепнет. Можно отправить с той же Лизой, хотя для начала имело смысл подождать газет.

Я не жалел, что прикончил тех тварей, хотя мог попробовать выкупить Машу, но так лишь проспонсировал бы дальнейшую травлю подобных ей. Да и она не первая, так что Морозовы и его клиенты получили сполна, не о чем тут болтать. Гораздо интереснее, какой кипишь в итоге устроили мертвяки? Вряд ли им тоже в радость прислуживать непонятно кому, при их-то мощи.

— Почему? — вдруг спросила девочка, внимательно смотря на меня.

— Так ты голодная же.

— Нет, не об этом. Спасибо огромное-преогромное за вкуснятину! — девочка даже склонила голову и зажмурилась. — Спас меня — почему? — голос у Маши был удивительный, конечно. Звонкий, как колокольчик, и очень приятный.

— Потому что так нельзя поступать ни с людьми, ни с кем-либо еще.

«А вообще я в восторге от встречи с еще одной необычной расой! УШКИ И ХВОСТ! ААА!»

Но озвучивать это не стал, вместо этого постарался выглядеть серьезнее и добавил:

— Твое дело сейчас — кушать как следует.

— Хорошо. С-спасибо, Петя? Можно ли… Так звать?

— Можно, Маша.

Девочка радостно шевельнула ушками и, смутившись, подняла тарелку, но я просто отдал ей всю кастрюлю, наложил себе лишь на одну порцию.

Расспросы я решил отложить на потом, просто велел девчонке идти купаться, а пока она с радостными визгами плескалась в ванной, нашел ей одежду в шкафу. Футболка, шорты — без изысков, но лучше непонятного куска ткани, который нацепили на нее во время рабства.

Видимо, мой возраст действовал успокаивающе, поэтому мне Маша доверяла больше, чем тому же Алексею. Постучав в дверь ванной и отдав одежду, я пошел поваляться на кровати, поскольку впервые за последние годы вымотался настолько, что хотелось просто лежать и смотреть в потолок.

Вскоре девочка пришла преображенной. Что ж, я, конечно, мог попытаться понять Морозова и всяких модниц, но шерстка в тысячи раз лучше смотрелась на обладательнице, чем в виде шубы. Теперь от белых шерстинок будто исходило еще более яркое свечение, отчего они переливались на свету, да и сам хвост распушился так, что стал напоминать облако. Такая же судьба постигла пушистые ушки, лишь длинные волосы лежали чуть аккуратнее, но все равно Маша принялась старательно сушить их полотенцем.

Поскольку хвост то и дело двигался неподалеку от меня, шелестя по кровати, я не удержался и ткнул пальцем. Мягонько и шерстисто. Однако Маша вскрикнула и схватила свое пушистое сокровище, прижав ушки к голове. Казалось, что она сейчас заплачет.

— Ох. Вот я дурак, прости, — искренне сказал я, оценив, что всего пару часов назад собирались делать с Машей. — Не буду трогать, не буду. Просто не встречал еще песцов, стало любопытно.

— А… Ага, — немного расслабившись, Маша вздохнула, но продолжила обнимать хвост. — Я — понятно… Но кто ты?

— Кудесник.

— Не сомневаюсь, — Маша нашла в себе силы улыбнуться. — Такой сильный, это… В голове не укладывается, фыр. Ой.

Я хмыкнул, прозвучало забавно. Маша тихо рассмеялась, будто отбросив все ужасы, и оказалась наконец-то в состоянии хоть немного расслабиться, а я ее в этом смехе поддержал.

Дела у нас никуда не делись, поэтому я оставлял то Алексея, то Лизу дежурить в квартире, а сам приходил проведать Машу время от времени и приносил продукты. Через неделю девочка уже окончательно восстановила силы, а ее характеристики… Почему-то стали больше, чем в момент моего первого прочтения данных птицы. Мех блистал, щечки порозовели, да и вообще Маша стала выглядеть здоровее, даже в ярких голубых глазах будто зажегся озорной огонек.