Отдаленная трель смолкает, и я тянусь к белому пушистому полотенцу, висящему на крючке у зеркала. Только взять его успеваю, как вздрагиваю, потому что телефон снова начинает звонить. Вздыхаю и вытираю лицо. Еще раз смотрю на себя. Краски, кажется, ко мне в ближайшее время не вернутся, но хотя бы чувствую себя посвежевшей. В животе бурлит, и я кладу на него ладонь. С утра я ничего не ела. От одной мысли о еде мутило. До этого я могла только лежать на кровати и размеренно дышать. Но похоже мне стало легче. Да так, что желудок сводит от проснувшегося аппетита.

Выхожу из ванны и ,не смотря на телефон, направляюсь к двери. Открыть ее не успеваю, как Лиза с блестящими глазами и растрепанными волосами распахивает ее передо мной.

— Ты чего трубку не берешь? Я тебе звоню-звоню. Думала, уже что-то случилось.

Лиза прижимает ладонь к груди, на которой красуется белая блузка, и протяжно выдыхает.

— Прости, я думала, это папа, — отхожу в сторону, чтобы не быть снесенной, когда Лиза врывается в комнату. Ее красные лодочки стучат по паркету, укороченные джинсы обтягивают бедра.

— Ты так ему и не отвечаешь? — Лиза оглядывается через плечо, когда тянется за телефоном и берет его с кровати.

— Нет, — я пересекаю комнату и забираю телефон из ее рук. Не хватало еще, чтобы в самый неподходящий момент пришло сообщение с незнакомого номера. — Так, что ты хотела?

— Собирайся! — Лиза разворачивается на каблуках и упирается руками в бока. — Мне не нравится, что ты опять заперлась дома. Пойдешь со мной, поможешь проверить помещение, которое уже должны были подготовить для бала. Мне нужен взгляд со стороны. Мой уже замылился.

— О не-е-ет, — тяну я, делая настолько страдальческое выражение лица, насколько могу. — У меня нет сил.

Желудок бурлит в самый неподходящий момент, и Лиза опускает взгляд на мой живот, прежде чем снова посмотреть на лицо, нахмурившись.

— Кстати, об этом, — она приподнимает бровь. — Почему ты не спускаешься к нам с Абду на завтрак? Люди Вадима наконец-то провели проверку повара. И я очень этому рада, она готовит великолепно. У нас сегодня были прекрасные яйца Бенедикт.

От одного упоминания яиц желудок сводит и меня снова начинает мутить.

Я ненадолго задерживаю дыхания, после чего долго выдыхаю. Руки дрожат, кожа покрывается мурашками, а лоб испариной. С силой стискиваю телефон в ладони, и в самый неподходящий момент он издает писк.

Лиза, конечно же, слышит звон, и когда она смотрит на телефон, я завожу руки за спину.

— Прости, в последнее время себя не очень хорошо чувствую. Но в следующий раз я обязательно попробую те яйца, которые ты так сильно расхваливаешь, — тяжело сглатываю.

Лиза сужает глаза и складывает руки на груди.

— С тобой все в порядке? — хоть девушка и выглядит настороженной, но в пристальном взгляде легко считывается волнение.

— Да-да, — улыбаюсь я и стараюсь выглядеть как можно более искренней. — Ты говорила о поездке. Через сколько мне нужно быть готовой?

Лиза еще несколько мгновений напряженно разглядывает меня, после чего расслабляется.

— Давай через час встретимся внизу, — она протягивает руку и поглаживает меня по плечу. — С тобой точно все хорошо? Выглядишь немного изнеможенной.

— Д-да, — я прокашливаюсь. — Конечно, все хорошо. Давай, тогда через час встретимся. Помогу, чем смогу.

Лиза еще раз окидывает меня недоверчивым взглядом.

— Ты уверена?

— Да, конечно, — улыбаюсь я и смотрю за плечо Лизы.

За окном тучи затягивают небо, почти такие же накрыли и мою жизнь.

— Тогда жду тебя через час, — Лиза уходит, оставляя меня одну, а я, наконец, смотрю на экран телефона, который все это время жег мою руку.

«Ты сделала свой выбор».

— Привет, невестка, — я отрываю взгляд от ступеней, на которые смотрела в страхе оступиться, ведь сдуру надела высоченные каблуки, и вижу Вадима.

На фоне белого холла в черном, хоть и идеально сидящем, костюме, Вадим слишком сильно выделяется. Он стоит, заложив руки за спину, и напоминает своих подчиненных: рация в нагрудном кармане, наушник в ухе. Другой охраны не видно вовсе.

— Что ты здесь делаешь? — я искренне ему улыбаюсь. — У тебя люди закончились?

— Очень смешно, — Вадим посылает мне одну из своих самых лучезарных улыбок, после чего подходит к лестнице и подает руку.