Шрифт:
Я кончила быстро. Карим это почувствовал. Хусейн это увидел.
Глава 41
«Бисмил-ляяхи ррахмаани ррахиим. Куль а‘уузу би раббиль-фаляк. Мин шарри маа халяк. Ва мин шарри гаасикын изээ вакаб. Ва мин шарри ннаффаасаати филь-‘укад. Ва мин шарри хаасидин изээ хасад»
«Именем Бога, милость Которого вечна и безгранична. Скажи: «Ищу у Господа рассвета спасения от зла, исходящего от сотворенного Им, и зла опустившегося мрака, от зла колдующих и зла завистника, когда в нем зреет зависть».
Спаси меня. Спаси меня…
***
— Здесь нужно рассчитать формулу. Профессор Макнил не примет доработку, если мы снова ошибемся.
— Твоему профессору плевать на проект. Он принят в работу крупной арабской компании. Ты должна гордиться этим.
— Я буду им гордиться, когда мы сдвинемся с места, а ты всю неделю ничего не делаешь!
— Почему? Я за тобой наблюдаю.
Хусейн сидел во главе стола, запрокинув ноги на стол. Если бы ему разрешили курить кальян в офисе, то наш кабинет находился бы в тумане невиданных надежд на светлое будущее, потому что сквозь дым его не было видно.
Казалось, я могла отвлечься рабочими процессами, но мне это давалось трудно. Создавалось ощущение, что за мной кто-то следил, преследовал по пятам и делал все, чтобы я оступилась и упала в лапы шайтана, который приманивал меня запретным плодом.
Я боялась. Боялась своего мужа, боялась Хусейна, с которым мне приходилось работать вместе, боялась появление Шахира. Боялась саму себя. Я всю жизнь следовала воле Аллаха, пыталась мириться со своей судьбой и быть правомерной мусульманкой, но у меня создавалось ощущение грешности. Грязи. Сотрудники косо смотрели на меня, однокурсницы с непониманием спрашивали, зачем мне вчера, если я была женой шейха Карима Аль Дин Абдула.
Со мной что-то не так, раз я хотела учиться и развиваться? Что плохого в том, чтобы при этом подчиняться мужу и говорить нет в случае несогласия? Плохо то, что я это не говорила. Я молчала. Промолчала на его обвинения, на слова. А Хусейн даже не пытался обелить я в глазах брата. Может, у них не такие хорошие отношения, как мне могло показаться? А сестра…
— Как поживает Аиша?
Последний раз я видела ее в роковой день, когда наши с Каримом отношения изменились. Прошла пара недель. Я не осмелилась спросить у мужа о сестре.
— Дома сидит с детьми. Все как обычно.
— Ты уверен? Она часто появлялась в нашем доме. Сейчас ее совсем не видно.
— У нее грудной ребенок и два мальчика. Им скоро в школу, нужно готовиться, дать азы. Когда у вас с Каримом появится наследник, ты поймёшь, что у матери не так мерно свободного времени.
Раньше она его находила…
— Я не спешу с детьми?
— Правда? Мне Карим сказал, что ты родишь наследника до Рамадана.
Да? Но Рамадан почти через полгода, у меня ни намека на беременность.
— Я не спешу с детьми.
— Правда? Мне Карим сказал, что ты родишь наследника до Рамадана.
Да? Но Рамадан почти через полгода, у меня ни намека на беременность. Я удивилась словам Хусейна, но виду не подала. Я бы могла спросить, почему Карим решал такие вопросы за меня. Могла возмутиться, спросить у мужа. Но я сама обещала ему родить наследников, если он разрешит мне учиться. Он сдержал свое слово, мне тоже следовало.
— Я изменил программный код. Посмотришь?
— Хорошо.
Мне важен был наш проект по нейросетям, но я никак не могла сосредоточиться на нем, сконцентрироваться на мыслях и на идеях. Профессор Макнил неделю назад отправил доработки, и я в тот же день прислала исправленный вариант. Слишком напряженная работа для того, чтобы задумываться о других, но в голову приходили иные мысли. Не рабочие. Я словно потеряла фокус на проекте. Стала чаще уставать.
Много эмоций для меня одной в последнее время, но я не могла дать заднюю. Иначе Карим подумает, что его жена непригодна для этой работы. Аллах никогда не посылал испытаний, которые мы бы не смогли преодолеть. Чем чаще я напоминала себе об этом, тем больше рассеивались эти слова в голове.
— Амина, ты меня слышишь?
— Что? — я подняла глаза на недоумевающего Хусейна.
— Говорю, обед принесли.
Я опустила крышку ноутбука и увидела огромную тарелку с…
— Хумус?
— Ага. С лепешками. Ты их любишь, я помню.
Люблю. Ещё как. Как он это запомнил?
Взгляну на блюдо, я сразу же почувствовала, как желудок сжался от голода. Я тут же схватила лепешку и зачерпнула хумус. Вкусно, как в детстве. Впервые за этот день я улыбнулась простой радости.
— Ты рассеянная в последнее время, — заметил Хусейн.