Квинт поддел ногой самую высокую гору из Рэдовских шмоток.

— Довыебываешься, мелочь, просто соберу все это и сожгу. Если, конечно, получится отодрать от пола. Ты вообще пользуешься прачечной?

Чес закричала криком банши, плюхнулась на диван, свесив голову с края и высунув язык. Надеялась прикинуться мертвой, но этого старого зануду так просто не проведешь.

— Срань Господня, Чес! Ты и впрямь опоссум, который живет в мусорном бачке! Отличная идея для тату на всю твою жопу.

Она расхохоталась:

— Не подходи слишком близко, неженка, помрешь от вони!

— Ничего, залью тебя дезодорантом. Кстати, если ты сдохла, значит нора теперь моя. Хана твоим шмоткам.

В перевернутом мире Чес видела, как Эдриан начал собирать ее вещи с потолка, и класть их куда-то… стоп, в мусорный пакет?!

— А ну стоять, уборщик года! — Она подскочила на диване в полный рост и запустила в Квинта ботинком. — Можешь аккуратненько сложить их в сторонке, так уж и быть — разрешаю!

Этот козел невозмутимо поймал ее снаряд и отправил в пакет. Чес запустила второй ботинок — его Эдриан поймал на лету. Гребаная машина…

— Ну хватит! — В отчаянии она даже топнула ногой — Рэд в сторонке прыснул в кулак. — Стой! Ладно! Слышишь?! Я уберу! Сама!

Квинт подошел к ней вплотную, и Чес, благодаря высоте дивана, впервые глядела на него не снизу-вверх. И все равно было страшновато — очень уж серьезная у щеночка была рожа.

— Твои вещи не валяются — я к тебе не пристаю. Запомни, — и сунул ей в руки мешок.

Ладно, в этот раз твоя взяла. Но потом…

В общем, первые дни нового соседства не слишком заладились. Квинт вел себя, как хозяин — шарился по ящикам, изучал Рэдовские приблуды, пристраивал какие-то свои, купленные на барахолке. У-у-у, как ее это бесило. Вскрыть бы ему башку, заставить ползать по полу и целовать ей пяточки — вот чего Чес хотелось. Но как бы она не пыталась пробить его ЩИТ или что там за странная глухая стена стояла в башке консервы, ничего не выходило. Пустота. Граница реальности. Страшно было представить, что там за этой стеной, раз ее пси-машинка даже не могла оценить уровень защиты. Еще поэтому Чес не особенно лезла на рожон — чувство самосохранения, наверное. Не понятно, что у него на уме. Он сильнее и тем опаснее. В этом есть своя выгода, но и свои минусы.

— Становишься разумнее? Взрослеешь? — воображаемый Рэд сидел на одной из потолочных балок, как гребаный попугай, и хитро поглядывал на Чес, которая в свою очередь задумчиво наблюдала за тренировками Квинта — он расчистил себе место на полу и теперь отжимался то на одной руке, то на другой. — Не похоже на тебя, Чесси. Ты что, все еще боишься?

— Нихрена я не боюсь! — рыкнула она вслух и тут же спохватилась.

Квинт замер, поднял на нее вопросительный взгляд. Чес мотнула головой.

— Ничего, отвали.

— Тебе бы тоже заняться собой. — Он продолжил отжиматься. — А то порастешь жирком, перестанешь нравиться мальчикам.

— У меня свои тренировки, — она премерзко хихикнула, — с твоей башкой.

Пусть. Пусть боится ее. Пусть думает, что она все еще пытается его взломать. Пусть не расслабляется. Они вынужденные союзники, но не друзья. Особенно после порки ошейником — ну он еще получит за это! Чес придумает, как отомстить, как показать засранцу его место. Это ее дом. Она дала ему убежище, пусть будет благодарен, а не пытается строить тут свои порядки. Если что — она справится и без него.

— И какого хрена ты его не убила тогда? — возмутился Рэд. — Раз справишься сама!

Я и справлюсь, тупая ты Шестерка. Когда нужно будет — использую его и брошу. И дальше сама. Вот такой план. Не нравится — вали уже из моей головы!

Свои пожитки Квинт нашел на третий день, что немало позабавило Чес — правда только первые минуты.

— Что такое, Эдди? — спросила она едким голоском, когда верзила вышел из ванны, осматривая свою пушку. — Мамочка Чес задала слишком сложную задачку?

Он невозмутимо пожал плечами.

— Не особо, — и кивнул на стиральную машинку. — Просто оставил рухлядь на десерт.

Скучная древняя консерва. Даже не повеселил ее очередной вспышкой злости. Из-за той летающей хрени вон как взъярился! Она даже на мгновение вспомнила свои кошмары, где Эдриан превращался в волка с кровавой пастью. Эдриан… и все-таки не подходящее имечко для чудовища. Больше подошло бы какому-нибудь рыцарю или священнику. Хотя, судя по тому, что он все еще терпит большинство ее насмешек — мужик и впрямь почти святой. Или терпила. Или дурак. Или все вместе — Чес еще не решила.