– Завтра я иду в испанский Гарлем. Хочу точно установить, что именно кроется за этой историей с ножом. Если защита пустит ее в ход, я хочу быть к этому готов. А что вы хотели сообщить мне, Эфраим?

– Во-первых, это дело поручено судье Сэмэлсону.

– Что?

– Я знал, что вы удивитесь. Защита подняла страшный шум. Утверждала, что он ваш друг, что он был вашим преподавателем в Нью-Йоркском университете и, следовательно, склонен действовать в вашу пользу.

– Это чепуха.

– Конечно. Но они все-таки просили о передаче дела в другой судебный округ.

– Эйбу это должно было прийтись по вкусу!

– Эйб Сэмэлсон самый порядочный из наших судей. Он коротко и ясно отклонил это ходатайство, послав защиту ко всем чертям. Дело по-прежнему назначено к слушанию в следующем месяце, и вести его будет Сэмэлсон. Вы довольны?

– Да. Мне нравится Эйб. Он хороший человек.

– Вы его давно не видели?

Хэнк вдруг рассмеялся:

– Если не ошибаюсь, он обедает у нас в эту субботу.

– Чудесно! – воскликнул Холмс. – Однако вам лучше не говорить с ним о деле.

– Спасибо за совет. Но я и не собирался этого делать.

На столе Хэнка зазвонил телефон. Он снял трубку:

– Да?

– Хэнк! Говорит Дэйв. Тут к вам двое. У одного в руках картонка с завтраком.

– Кто второй?

– Какой-то Бартон. Говорит, что он репортер. Знаете такого?

– Майк Бартон?

– Да.

– Слышал. Что ему нужно?

– Он хочет с вами поговорить.

– Скажите ему, что мы собираемся завтракать. Если он не против того, чтобы я разговаривал с ним с набитым ртом, то может к нам присоединиться. И пришлите завтрак наверх, Дэйв. Я умираю с голоду.

Завтрак и Майк Бартон прибыли в кабинет одновременно. Бартон оказался высоким здоровяком с плечами и грудью грузчика. Еще на пороге он протянул руку.

– Мистер Белл? – спросил он.

– Здравствуйте, – сказал Хэнк, пожимая протянутую руку. – Что вас интересует, мистер Бартон?

– Хороший вопрос! – улыбнулся Бартон. – Что в наши дни интересует всех?

Хэнк развернул свой бутерброд и стал жевать его:

– Я не берусь отвечать за всех. Только за себя.

– Ну а вас что интересует?

– Дело Морреза.

– И меня тоже, мистер Белл.

– Поэтому вы пришли сюда?

– Именно. Вы читали в последнее время нашу газету?

– Мне очень жаль, – сказал Хэнк, – но я вообще не читаю иллюстрированных листков.

– Чиновничье чванство?

– Вовсе нет. Просто не привык.

– Наш листок, между прочим, считается очень хорошим, – заметил Бартон.

– Что же вы печатали на этой неделе? – сухо спросил Холмс. – Разоблачительные очерки о домах свиданий на Парк-авеню?

Бартон усмехнулся, но не очень весело.

– Мы удовлетворяем запросы общества, – сказал он. – И заодно оказываем обществу важную услугу.

– Конечно! Сообщаете среднему гражданину, где именно он может тайком поразвлечься! Доставляете лишние хлопоты детективам – специалистам по обнаружению притонов и всяких злачных мест.

– Мы напечатали, между прочим, ряд статей и об этих детективах, – заметил Бартон.

– От вашей газеты плохо пахнет, – резко сказал Холмс. – Это дешевая, бульварная, желтая газетенка, которая рядится в либеральные одежды, чтобы продать несколько лишних экземпляров и заполучить побольше рекламных объявлений. Что вам здесь нужно?

– Я пришел поговорить с мистером Беллом, – сказал Бартон, нахмурясь.

– Я начальник этого отдела, – ответил Холмс, принимая скрытый вызов. – И имею право выслушать все, что вы собираетесь сказать мистеру Беллу.

– Ладно, – сказал Бартон. – Ну, так каковы же перспективы?

– Перспективы чего?

– Этого дела. Попадут они на стул?

– Я буду настаивать на умышленном убийстве. Таково предъявленное им обвинение.

– Ну, а история, которую они придумали, – что у Морреза был нож и что он напал на них первым?

– Я еще подробно не занимался ею.

– Когда же вы собираетесь этим заняться?

– Боюсь, что это касается только меня, мистер Бартон.

– Вот как? А я думал, что вы слуга народа.

– Вы совершенно правы. Я, действительно, слуга народа.

– В таком случае, это касается и всего общества!

– Если бы каждый член общества был юристом, я согласился бы с вами, мистер Бартон. К сожалению, все общество не получило юридического образования, а я получил. Так что буду готовить и вести это дело так, как нахожу нужным.