– Выходит, разговора у нас с тобой не получится.

– Невероятно! Умнеешь на глазах. Еще немного, и академики станут нервно курить в стороне.

– Позволь мне хотя бы приехать к тебе!

– Зачем?

– Ну, объяснить, если можно загладить вину.

– Считай, уже объяснил. Еще просьбы будут?

– Не держи на меня зла. Если разобраться, это благодаря мне ты сидишь сейчас в Нихонии в императорском дворце и обнимаешь принцессу.

Рип понимал, что хотя бы здесь, но Сэм прав. Не оставь он его тогда в космосе, Рип ни за что бы не познакомился с императором, Эйсаем и Марико.

Воспоминание о потерянной невесте болью отдалось в сердце.

– Хорошо, здесь ты попал в точку, однако это не отменяет твоего предательства.

– Я понимаю. Рип, за прошедшие месяцы, я о многом передумал, пересмотрел свои взгляды. Это звучит невероятно, но мне кажется, я стал другим человеком. Дай мне еще один шанс. Прошу тебя.

– Как дал его мне ты?

– Я не уменьшаю своей вины. Но у тебя была возможность, и ты воспользовался ей. Каждый человек имеет право на ошибку, и право на искупление ее.

Слова Сэма имели смысл. Жизнь действительна была незаслуженно милостива к Рипу, предоставив еще один шанс в лице императора и Марико. И кто он такой, чтобы лишать того же другого человека, пусть и поступившего подло по отношению к нему. Никто не уполномочивал Винклера брать на себя функции провидения, решая, что лучше, а что хуже. Впрочем, и функции сестры милосердия тоже. Судя по виду, Сэму довелось многое испытать. Люди и от меньшего ломаются…

– Ладно, приезжай, - не без труда выдавил Рип.
– Но не думай, что тебя ждут с распростертыми объятиями, и главное, попытайся поменьше попадаться мне на глаза.

– Спасибо Рип!
– глаза собеседника радостно сверкнули.
– Ты не пожалеешь!

Не прощаясь, Винклер выключил аппарат.

– Я уже жалею, - сказал он пустому экрану.

Эйсай и Оля старались проводить вместе как можно больше времени. Поэтому вместе они были двадцать четыре часа в сутки. И если бы в нихонских сутках было не двадцать четыре, а тридцать часов, то и тогда молодые люди ни за что не упустили бы ни одной минуты.

Со времени их знакомства, времени, когда Эйсай пригласил девушку к себе в дом, а заодно и уговорил остаться, прошло меньше месяца, а казалось, что целая вечность. И за все эти дни Эйсай так и не выкроил времени, чтобы в полной мере ознакомить гостью с красотами и достопримечательностями мира, который вскорости должен был стать ее домом. Сейчас юноша усиленно восполнял просчет в обязанностях хозяина.

Застать влюбленных дома было практически невозможно. Красно-голубой личный катер Эйсая видели и в пустыне Насаи на Сиоку, и над джунглями Бразии, и около каньона на Хоккайдо.

С невероятными трудностями, Рип все же отыскал друга.

– Ты сейчас где?
– спросил он у заспанного изображения на экране.

– На Хонсе, у себя дома, заехали перекусить и прихватить кое-какие вещи.

– Никуда не уезжай. Сейчас буду.

Через четверть часа, сидя в роскошной гостиной родовой резиденции семьи Кободаси, Винклер не вдаваясь в подробности, попросил Эйсая встретить гостя и помочь устроиться ему во дворце.

– Конечно сделаем, - нихонец вживую выглядел не лучше, чем на экране.
– Заметь, я не спрашиваю, почему ты не можешь встретить своего постояльца сам. Как его зовут?

– Сэм Бруттаро, он, вместе с другими освобожденными пленниками, сегодня пребывает…

– Бруттаро… Бруттаро… Уж не тот ли это старина Сэм, к которому мы однажды хотели обратиться за помощью, друг детства и глава какого-то там отдела в правительстве Содружества.

Рип кивнул.

– Бывший глава.

– И если мне не изменяет память, это он стукнул тебя по башке и оставил умирать в открытом космосе.

Винклер потупил взор.

– Честно говоря, да.

– Та-ак, потом он еще убить тебя пытался. И что же, позволь полюбопытствовать, такой типчик делает в Нихонии? Может это и не мое дело, но всему есть предел, и всепрощению тоже. То, что сделал с тобой, с твоей судьбой этот человек… да его на пушечный выстрел…

– Я все понимаю, даже больше, ты высказал мои мысли. Но в последнее время ему многое довелось пережить. Бросила жена, он потерял работу, отвернулись друзья… Кто знает, может это как-то повлияло на взгляды Сэма.

– Ага, ты проверь, может у него уже начали резаться крылышки и по ночам светиться нимб. Опомнись, он дважды - это сколько мы знаем, пошел на преступление. Такие люди не меняются.

– Ты-то хоть не трави душу. Я сам десять раз взвешивал все за и против. В конце концов, особой жертвы с моей стороны не требуется. Пусть немного поживет у нас, станет на ноги, а потом… надеюсь, больше я его не увижу. Поэтому-то я и прошу тебя встретить Сэма, мне просто некому больше поручить столь деликатное дело. Сам я не уверен, что, завидев Сэма, не вцеплюсь ему в глотку.