Что до предложения Матрены, то Алексею не хотелось опускаться до уровня бандита с большой дороги, это может сильно извратить психологию людей превратив их в откровенную орду по типу саранчи, но другого пути похоже и впрямь не оставалось.

26

– Дым! – прокричал прискакавший арьергардный разведчик.

– Строй город!

Люди встревоженно загудели и принялись прилагать дополнительные усилия, чтобы как можно скорее подтащить свои возы и сформировать защитный периметр. Благо, что за прошедшее время это стало делом обыденным, ведь во время каждой остановки дневной или на ночь, строили такой вот гуляй-город несмотря на то, что многие ворчали по этому поводу. А как не ворчать, если первые попытки построить защитный периметр растягивался до вечера несмотря на то, что вроде все знают кто за кем стоит, а все равно образовывались заторы и беспорядок, в итоге приходилось ночевать на месте обеденной остановки?

Хотя, если уж на то пошло, то торопиться после набранного за эти дни опыта особо не имело нужды. Сигнальная система разработана с таким расчетом, чтобы даже если обнаруженный противник будет скакать во весь опор имелось минимум два часа на то, чтобы стать военным лагерем. Не так уж и много этих возов, ведь каждый тянуло по две-три семьи, в итоге их всего чуть больше сотни насчитывалось.

Настойчивые тренировки сказалась и где-то за час-полтора гуляй-город был выстроен, вплотную примкнув к реке, так что проблем с водой при длительной осаде не возникнет. Даже рыбачить при желании можно.

Появился еще один разведчик, что принес уточненную информацию по противнику.

– Опричники? – спросил его Алексей.

– Нет, пресветлый, то отряд московских помещиков собрался. Три сотни.

Алексей кивнул. Понятно, что там не только и не столько именно «московские» сколько новгородские дворяне. Деваться-то им тоже некуда. Отказаться от налета на язычников, что христианскую веру порушили да церкви пограбили, это чуть ли не расписаться в том, что они сочувствуют беженцам. В общем получалось, что новгородские помещики вроде как даже не столько за царя выступают, сколько за Церковь заступаются, а это совсем другой коленкор. Вот и набралась приличная толпа с окрестных поместий кого при этом чумной мор не задел.

Что до численности отряда, то его в принципе более чем достаточно, чтобы побить толпу мужиков в десять раз превосходящих их числом. Но это если бы не гуляй-поле.

Отряд помещиков появился в пределах видимости лишь в сумерках. За это время успели запастись дровами и даже закинуть сети в реку, как раз подошла пора проверять их.

– Не похоже, что они так уж торопились, – несколько удивился медлительности противника.

Мужики после строительства городка несколько эмоционально перегорели ожидая врага с боем и несколько потеряли воинственный настрой. Впрочем, противник атаковать укрепление сходу не стал. Подыхать как известно особо никто не торопится, опыта штурма подобных фортификационных сооружений нет, так что помещики встали лагерем в отдалении и стали о чем-то оживленно переговариваться, наверное как раз обсуждая как ловчее взять укрепление поганых.

Для начала решили словами.

Вышла группа из дюжины воинов для переговоров. Алексей в эти игры играть не стал, зарубят еще почем зря, ведь он по и мнению даже не христианин, а поганый язычник и на него правила о неприкосновенности переговорщиков могут и не распространяться. Пришлось этим дворянам, среди которых оказался священник, подходить вплотную.

– Эй, вы! Сдайтесь подобру-поздорову и тогда…

– Не на кол нас посадите, а всего лишь в реке утопите?! – проорал в ответ Алексей. – Или просто головы поотрубаете?

– Тебя поганого, колдуна проклятого, точно на огне спалим! – визгливо прокричал не выдержавший священник. – Остальных, кого обманом веру христову предать вынудили, ждут лишь епитимьи! Церковь заступится за оступившихся перед господом грешников…

– То есть их ждет судьба вечных церковных рабов!

– Одумайтесь люди! – продолжал надрываться священник, решив игнорировать Алексея. – Упорствующих же в отступничестве ждет погибель и вечные адовы муки! Сдайтесь и господь проявит к вам милосердие свое!

Алексей увидел, что некоторые люди стали проявлять неуверенность. Оно и понятно, привычка вторая натура, а из людей поколение за поколением воспитывают как рабов… сначала вроде как господа, а там и до обычного один шаг, вот и полезло. Опять же отряд хорошо оснащенных помещиков многих откровенно пугал. Они ведь обычные люди и рисковать жизнью не их стезя.

– Кто верит этим людям могут идти и сдаться, а значит стать до скончания жизни бесправными рабами, – сказал он. – Великому Велесу не нужны слабые духом, ему нужны свободные люди! Ибо мы для него не рабы, но дети! Повторяю, дорога в Беловодье будет трудной и опасной, и если вы в десяти днях от прежнего дома стали проявлять смятение, то что будет дальше? Так что если вы в душе рабы и готовы закончить свою жизнь рабами, то уходите прямо сейчас!

– Мы – не рабы, рабы – не мы! – дав петуха от волнения, закричал Федор, по знаку Алексея.

Он изначально предполагал что-то подобное со стороны противника, что постараются людей застращать карами небесными, все это легко просчитывалось, вот и подготовился по идеологической части.

– Да! Мы – не рабы! Рабы – не мы! – закричало несколько человек и вскоре все беженцы скандировали этот психологически мощный «революционный» лозунг. – Мы – не рабы!!! Рабы – не мы!!!

Священник еще что-то покричал, грозя кулаком, но видя, что это никак не действует на вошедших в эмоциональный раж людей, ретировался продолжая что-то гневно кричать окружавшим его помещикам. По его настоянию отряд помещиков выдвинулся к стенам гуляй-поля.