Бывший властитель довольно показал зубы.

– Чyдно! Выходит, за дело! Пожалуй, я оставлю тебя тут. Тебе есть о чем подумать. Свяжусь с тобой, когда потребуется. А на столе я оставил небольшой подарок, пригодится. Найди Семера – и ты найдешь своего сына.

Темная фигура Эстебана бесшумно растворилась, исчезнув, как тень, и Рантар остался наедине с собой в присутствии лун и звезд. На столе поблескивал пистоль. Тот самый, что Эстебан демонстрировал в трактире. Рядом лежал маленький мешочек, видимо, с порохом. Сначала Рантар отвернулся и почесал бороду. Пистолю нельзя доверять. Иногда они взрываются в руках, иногда просто не стреляют. И все-таки Рантар повернулся, наблюдая за блеском на парных дулах, взял пистоль в руки. В конце концов, в бою пригодится любое оружие, не стоит отказываться от преимуществ. От холодного металла пошли мурашки, и Рантар убрал оружие подальше. Пора подумать о главном. Спустя столько лет…

Он прикидывал, осталась ли у королевской семьи над ним какая-то власть. Если бы Эстебан сейчас приказал что-то, как Себастьян с пальцем, смог бы он отказать? Доротея исключила Эстебана из семьи, так что он не был обязан его слушаться. Скверная мысль – он все еще размышлял, что могла велеть королева. Рантар встряхнул головой.

Он глубоко дышал, желая проветрить голову от всего, что мешало унять головную боль. И каждый вздох казался глотком чарующего нектара. Он больше не спал. Он был свободен и собирался всерьез заняться своей жизнью после стольких лет.

Доротея приближалась к нему, как наконечник копья, от которого не оторвать взгляд. Он замер, ни один мускул не мог дернуться, хотя ему очень хотелось пошевелиться. Он кричал, стенал, но стоял без всякого движения, даже рот открыть не мог. А она подходила все ближе, не торопясь, наслаждаясь. Легкая улыбка пухлых губ предвещала ядовитый укус. Бедра покачивались в такт шагам – так, словно она плыла над землей, а не ходила, как обычный человек.

– Удивлен? – Доротея взяла его руку, и боль, как от ожога, отозвалась во всем теле. Но руку он не забрал. Просто не мог. – Тебе не нужно уходить. Потому что ты мой.

Королева взяла его палец и положила себе в рот. Жаркий, мокрый, пылкий рот.

Тут Рантар проснулся. Вернее, ему очень хотелось в это верить. Руки вцепились в древко топоров так, что, просыпаясь, он услышал хруст костяшек пальцев. А может, это звук его и разбудил.

«Это ведь больше не сон, верно?»

Рантар встал и осмотрелся. Безлюдная пустота тревожила и радовала глаз одновременно. Ни замков, ни домов, только поле. Было что-то естественное в том, что вокруг не было ни души, его окружали лишь холмы с пожухлой травой да облезлые деревья вдалеке. Это было царство грязи и холодного воздуха, остальное, даже Рантар, было здесь лишним.

«Антар», – поправил он себя, хотя это имя мало что сказало ему. С таким же успехом можно было выплевывать случайные слова на ветер. И все же это было его настоящее имя. Настоящее имя несуществующего больше человека.

Только сейчас Рантар позволил себе разжать кулаки, медленно переводя дыхание. Пальцы с трудом выполняли команды. Пришлось потратить целую вечность, чтобы расслабить их. Это было будто ответом на ту дрожь, что рождалась внутри него. Рантар вздохнул. Борода его покрылась инеем. Изо рта вырывались облачка пара.

«Все-таки сон», – с облегчением подумал он, содрогаясь оттого, насколько реальной показалась встреча с королевой. Рантар подвигал пятерней по груди, желая удостовериться, что цел. Хотя прекрасно знал, что невредим. В его пребывании здесь, посреди немых холмов, было что-то неправильное, что-то пугающее. Противное жжение в груди говорило, что он ошибся и ему тут не место. Так маленький ребенок, поняв, что одинок и предоставлен сам себе, ждет возвращение родителей. А он ждал возвращения королевы.

«Твою мать, – только и мог подумать он. – Хорошо, что не вернулся к ней. Это похоже на чертову болезнь».

Бывший герой положил руку на лоб, но жара не было, он был здоров. Но почему же, во имя богов, так плохо? Покачиваясь и разминая ноги, он еще раз огляделся и поспешил в дорогу. Утренний холодный воздух должен был пойти ему на пользу.

Рана вместо пальца пульсировала и напоминала об унижении. Кровь больше не шла, но он все еще держал перевязку на обрубке. По счастью, травма не мешала держать топоры. Он пытался сосредоточиться, избавиться от наваждения. Рантар старался думать о чем-то светлом, что не должно было быть связано с королевой. Очнувшаяся память хранила улыбку Селины, его жены – она всегда внушала надежду, – но как он ни пытался, кроме улыбки и смеха лицо уже не получалось толком вспомнить. Зато все остальные воспоминания последних десяти лет, тоскливые и мрачные, вернулись к нему.

По земле одеялом стелился промозглый туман, от которого мокли ноги. Но сейчас Рантар вздрогнул и взбодрился. Можно выкинуть глупый сон из головы и сделать вид, что он не чувствует губ Доротеи на своем пальце. Рантар взглянул на руку и издал горький смех.

«Забавно, я чувствую не только губы, но и сам палец, хотя его тут нет. Я вижу это и все равно чувствую его, будто даже могу пошевелить им. Долбанная семейка. Всем вам место на виселице».

Шаги становились размашистее и увереннее, непреодолимо неся его вперед. Или подальше от нее. Все это было не важно. Эстебан утверждал, что Семер может знать про сына, Рантар и сам так думал, а значит, сделает все, чтобы найти его. Даже если придется иметь дело с Эстебаном. Он должен был найти Фило. Иначе никак. Только так можно было заглушить пустоту, образовавшуюся в груди. Вернуть все как было. Чтобы все было правильным. Если Рантар спасет сына из лап королевы, если они снова будут вместе, то жизнь наладится и его кошмар закончится.