Райн подавил желание сглотнуть ком в горле.

— Это будет означать, что и находящиеся на станциях и орбитальных платформах над Виншаром пленные, так же продолжат участвовать в сражении. Выбор за вами.

Замолчав, Виктор выждал несколько секунд, а затем отвернулся от камеры, махнув рукой Алану.

— Отправляйте.

— Конечно, адмирал, — отослав сообщение, Алан всё же не смог сдержаться и задал мучающий его вопрос. — Сэр, вы думаете, что они примут ваше… предложение?

— Давай называть вещи своими именами, Алан, — Виктор невесело усмехнулся. — Это самый обычный и наглый шантаж. Сколько у нас всего пленных? Больше пятнадцати тысяч человек со всех их кораблей. Даже больше. Вопрос в том, что Штудград сочтёт более ценным призом. Наши шкуры или же своих собственных людей.

— Хотелось бы, конечно, чтобы он по-прежнему торчал у Бедергара, — проворчал Леви, на что Райн отрицательно покачал головой.

— Нет. Я почти на сто процентов уверен в том, что основной группой руководит именно он…

— Простите, адмирал, — коммодор улыбнулся. — Я имел в виду, что было бы хорошо, если бы он по-прежнему торчал бы на Бедергаре вместе со всем своим флотом.

Поняв свою ошибку, Виктор рассмеялся.

— Да, Алан. Думаю, что я и сам бы не отказался от подобного развития событий. Всяко лучше, чем то, что происходит сейчас.

— Это верно, сэр.

В любом случае, это сообщение могло дать им небольшой шанс на то, чтобы покинуть систему без боя.

Корабли Седьмого флота всё ещё проходили через манёвр уравнивания скоростей, дабы выйти с нулевой относительной скоростью к транспортам снабжения. На это потребуется ещё по меньшей мере полтора часа, после чего начнётся длительный и напряжённый процесс пополнения боекомплекта и бункеровки.

В том, что его люди смогут выполнить эти задачи, Виктор не сомневался. Да, придётся наплевать на меры безопасноти ради того, чтобы успеть всё сделать до того, как эти чёртовы ракеты потребуются им в пусковых, но они успеют.

И если этот небольшой и бесчестный приём не сработает, то ракеты им потребуются обязательно.

Штаб Райна уже провёл теоретические модели столкновения и выглядели они не слишком обнадеживающе. Пока противник оставался один, у них всё ещё оставались какие-то возможности для манёвра и сопротивления. Но после появления второй группы рейнского флота, чаша весов сместилась слишком сильно. Сражение даже с одной группой кончится для них если не поражением, то, как минимум, тяжелейшими повреждениями. Если же обе группы кораблей соединятся, то шансов не оставалось вовсе. Их скорости и курсы говорили о задуманном достаточно красноречиво. Они выйдут на дальности действия ракет в активном режиме практически одновременно, что позволит им накрыть Седьмой с двух сторон. Зажать в смертельные клещи и задушить под перекрёстным ракетным огнём с дальней дистанции.

Допустить этого было нельзя.

В итоге выводы были неутешительны. Верденский флот не мог избежать столкновения.

Даже если они решатся наплевать на пополнение запасов, то изменение курса в бесполезной попытке к бегству лишь чуть-чуть растянет погоню. Они всё равно не смогут добраться до гиперграницы раньше, чем рейнцы доберутся до них. Да и какой смысл? Почти у половины его кораблей — в основном крейсеров — просто не хватит реакторной массы на то, чтобы совершить прыжок. По крайней мере длительный.

Правда, Виктор видел ещё один выход. Последний из всех, которые оставались у него и его подчинённых. Эффектный и, возможно, даже эффективный. Но он ему решительно не нравился…

— Адмирал! Получен ответ с корабля РВКФ «Джеймс Т. Батлер», — доложил Алан. — Адресовано лично вам.

Ну, вот сейчас мы и узнаем, получится ли у нас, рассеянно подумал он.

— Переведи на мой дисплей, — приказал Райн, глубоко в душе надеясь, что их небольшой блеф сработал.

Переданный файл содержал видео запись.

— Адмирал Райн, — произнесло изображение Филиппа Штудгарда. Лицо человека, которого Виктор буквально сотни раз видел на фотографиях и голографических записях выражало абсолютное и непоколебимое спокойствие. Его белоснежный адмиральский мундир был идеально отглажен, а люди вокруг даже не носили контактных скафандров, словно и не считали Седьмой флот за стоящих противников. — Вот мы и встретились снова. Забавно, не находите?

Губы Штудгарда тронула короткая, едва заметная улыбка, но глаза остались всё такими же серьёзными и холодными.

— Никакого прекращения огня не будет. Никаких сделок. Договоров. Уступок. Мы пришли сюда только с одной целью. Уничтожить вас. Стереть каждый ваш корабль. На вашем месте глупо было бы считать, будто подобная и жалкая попытка шантажа жизнями моих пленных офицеров позволит вам купить себе шанс на побег из той ловушки, в которой вы оказались. Все они — достойные и прекрасные люди. Патриоты своего государства. Профессионалы. И все они понимали, как может завершиться их жизнь, когда надевали свои мундиры.