— Дед, я с вами пойду и попытаюсь снаружи помочь — сказал Сева, и дед благодарно кивнул.

Глава 28

Забег в ширину

Холодное место.

В тот момент, когда наша группа проходила мимо места прошлой стоянки, Сева замер посреди тропы и снова принялся шептаться с кем-то, для нас с Щукарём невидимым. Наконец завершив короткий диалог, он внезапно зло на нас зыркнул, и не сказав ни слова, рванул бегом к каменной площадке.

Мы с Щукарём переглянулись, пожали плечами и смиренно потопали следом за ним. Через несколько минут мы догнали нашего отмороженного увальня и стали свидетелями следующей картины.

Сева водит хоровод вокруг ставшей практически фарфоровой статуи, замороженной девушки. Бродя по кругу, он недовольно качал головой, периодически останавливаясь и что-то внимательно рассматривал.

— Зачем вы ироды это сотворили? — Внезапно изрек он, в обвинительном тоне и уставился на нас.

— Чего сотворили? — не понял Щукарь.

— Это! — воскликнул Сева, с явной претензией и указал на покрытые ледяными узорами, торчащие груди, обнаженной девушки.

— Так она сама первая начала. Не ну а что мне ещё оставалось делать? Оставлять за спиной, ходячую зомбячку точно не вариант. Стрелять и крошить в капусту, такую красоту, почему-то не хотелось, вот я и завел её в сизое пятно, чтобы всё так как оно было до нас оставалось.

Выслушав мой сбивчивый ответ, Сева ещё раз придирчиво осмотрел обнаженное тело девушки и присев на корточки, принялся торкать ножом в пятно сизого инея, у неё под ногами.

— А вы хоть знаете, какой падла её в нежить хотел превратить? — зло спросил он.

— Судя по удару точно в сердце, чёрный охотник — ответил Щукарь.

— Вот гад! — Сева крепко выругался и над его ладонью снова появилась аквамариновая искорка.

Облетев замороженную девушку несколько раз, материализованная частичка истинного холода, замерла напротив её глаз, и в них тут же начали разгораться аквамариновые огоньки.

Я хотел предупредить друга, что это чревато и она может снова начать двигаться, но тот отмахнулся. Видимо что-то для себя выяснив, Сева отогнал нас с Щукарём подальше и принялся чертить в воздухе замысловатую фигуру, отдаленно проходившую на морозный узор.

В процессе я явственно почувствовал резкое снижение температуры в эпицентре воздействия энергии холода. А через полминуты увидел, как вокруг обнажённой статуи, начинает кружиться стремительный вихрь, создающий настоящий, снежный кокон.

Процесс завершился внезапным хлопком, обдавшим нас волной лютого холода. Тот легко проник под одежду, явно стремясь проморозить до костей. На миг закрыв глаза, я невольно вздрогнул и открыв их снова, увидел, что девичья фигурка бесследно исчезла, а Сева довольно скалится.

— Ну и чего ты лыбишься, ирод отмороженный? — спросил Щукарь.

— Дед, я конечно только учусь, но кажется её ещё можно спасти — ответил Сева и его рот ещё больше расплылся в улыбке.

— Так она же вроде как нежить — пробурчал старик и недовольно покачал головой.

— Мозг целый. Да и холод её до конца не принял. А потом помогла мгновенная заморозка, практически не повредившая тело. Хорошо, что вы в нее стрелять не начали.

— Как знал, что не надо портить эту Снегурочку — проговорил я и невольно представил себе странную парочку отмороженных людей, бродящих по ледяной долине.

— А теперь расскажи-ка мне дед, зачем тёмный хотел её убить? — попросил Сева и Щукарь рассказал ему про давнее знакомство с молодым аспирантом, ставшим впоследствии видным, Ленинградским ученым. Потом поведал о наших догадках, про дочку учёного и высказал свою версию произошедших с ней событий.

Во время рассказа Сева кивал и зло скалился. А когда мы отправились в путь резко ускорился и уверенно повел нас более коротким путём.

А через три часа мы наконец добрались до остатков внутренностей обогатительного цеха, размазанных по подножью ледяной стены. Каждую секунду ожидая подвоха, наша троица забралась в знакомый гараж и через бойлерную проникли в туннель, идущий вдоль водопроводной системы и выходивший наружу.

Перед оболочкой аномалии мы остановились и Сева снова выпустил на волю свою искорку.

— С другой стороны в коллекторе никого нет, а вот дальше не знаю — сказал он через пару минут медитации.

— Значит ожидают снаружи. Чую, обложили нас, как дичь — предрек Щукарь.

— Ничего дед, я с вами, помогу чем смогу — сказал Сева и дождавшись, когда преграда застынет, пересёк оболочку первым.

В туннели снаружи аномалии всё было так же, как и раньше, если не считать многочисленных следов волчьих когтей, оставшихся на покрытом льдом полу. Пройдя мимо вмороженного в сосульку старателя, мы подошли к распахнутому выходу и замерли, держа его на прицеле.