Салазар с этим полностью согласен.

Рельеф острова представлял собой горную тундру, покрыую тростником и стеблями мха. Большая часть острова занимала военная база ПВО, точнее ее руины.

Ее окрестности украшались бочками с мазутом, канистрами, ящиками и огромными воронками.

Сама база состояла из радаров, которые уже были треснутыми, ЛЭП, которые обесточены многие годы, также виднелись разрушенные башни с погнутыми лафетами – все что осталось от зениток.

Также виднелись сторожевые башни.

Та, которая лежала на южном берегу острова привлекла внимание Каина и Салазара.

Раньше это была гордость инженерной оборонительной мысли, сейчас обгорелый разбитый кусок стали, местами погнутый и уже рассыпающийся.

Войдя в эти руины, они увидели вот, что матрас, консервы, аптечку и несколько винтовок. Также лежали окурки папирос Бела Здрава. Где то он уже видел это! Точно! На северном пирсе!

– Здесь кто то живет! – решительно сказал Каин, исследуя это убежище.

Салазар же приметил хорошую амбразуру у стены.

– Отсюда хороший вид, виден отель! Вот оно! – говорит Салазар. моделируя прицеливание – вот она, позиция снайпера! Отсюда и было совершенно убийство! при наличии хороших навыков и оружия, без проблем можно попасть по окнам отеля! –

Каин тоже пристально по изучал эту позицию.

– Вполне возможно! Как только убедимся в этом, считай дело наконец раскрыто! –

Салазар грустно покачал головой – Что ж мы раньше не пришли? Столько времени впустую потратили! – с досады он бьет кулаком по стене.

– Ну кто мог знать, что именно тут! Много других было мест подходящих! – возражает Каин, хотя сам тоже страшно жалеет и о времени и о жертвах перестрелки.

– Ладно! Поймав убийцу, мы искупим свою вину! – хлопает он по плечу Салазара.

Выйдя из башни, они увидели тонкий дымок, идущий с другой стороны острова.

– Не думаю что это просто так идем там дым! – сказал Каин.

– Значит нам туда! – уверенно кивнул капитан Салазар, обнажив свой бластер.

чтобы попасть на другую сторону острова, им пришлось блуждать через разрушенные казармы, центр управления ПВО и электростанцию.

Идти приходилось в разные обходы, так как крыша полностью обвалилась, а основные проходы завалены.

Вскоре они дошли до гигантской двери, которая скорее всего служила главными вратами на базу, сейчас конечно они были полностью разбиты.

За ними был выход на обширную поляну. усеянную стеблями тростников.

Наши герои твердо и уверенно прошил сквозь разбитые врата.

Они очутились на другой стороне острова, перед ними раскинулась бескрайняя тростниковая поляна.

А в ее центре, под худым страшным деревом мерцал хилый костерок.

Рядом с костром сидела фигура.

– Внимание! Подходим ближе, осторожно! – говорит Каин.

Чем ближе они подходили к костерку, тем отчетливее можно разглядеть фигуру – старик в поношенных брюках и рваной шинели. В руках он держит винтовку. Несмотря на безобидный и изможденный вид, его глаза пылают огнем жизни и ярости.

Осмотрев наших героев, он злобно прищуривается. Зрение у него точно острейшее.

– Это служба правопорядка города Фросттауна! Вы арестованы – Каин наставляет на него свой бластер.

Салазар пока решает не тыкать стволом в лицо пожилого снайпера.

Старик спокойно говорит – Ну что, начальник! Хочешь мне мозговую коробку вынести? Очевидно нет, иначе как я вам сознаваться буду! – он злобно сплевывает.

– Боезапас у меня уже закончился, можете не бояться! – он отшвыривает в сторону свою винтовку.

Он снова озаряет взглядом наших героев и медленно говорит – Меня зовут Юлиус Щорс! Я бригадный генерал первой освободительной Армии Аберрации! Я партизан, террорист и военный плен, вынужденно капитулирую! – он мертвым взглядом озаряет тундру.

– Освободительная Армия Аберрации?! То есть вы состояли в ней? – поднимает глаза Каин – Насколько мне известно, что тридцать лет назад повстанцы были разбиты наголову, а в наказание за поддержку мятежников, Северные резервации подверглись тотальному орбитальному обстрелу и тепловой бомбардировке – говорит Каин.

– Так и есть! Позолоченные выродки превратили этот красивый таежный край в почти безлюдную непригодную пустошь! Наказав простой народ только за его волю и стремлению к справедливости и самоуважению! – с тихой яростью сказал Юлиус.