"Отвратная северная погода играет нам на руку. Человек, закутанный так, что и подбородка не видно, вызовет подозрения на юге, но не здесь. Это хорошо. Послушаем, что же принес нам питомец Изегрима".

В дверь постучали.

— Открыто, — не поворачиваясь проговорила Орелия.

Кинжал задержался меж пальцев, готовый в любую секунду отправиться навстречу потенциальному врагу. В комнату вошел мокрый с ног и до головы Вилнар, за плечами которого покачивалась внушительных размеров торба.

Орелия разжала пальцы и лезвие упало на пол, развеявшись, не долетев до того каких-то пары дюймов.

— Полагаю, удачно? — спросила она.

— Да, о Древняя, — подтвердил ловчий.

— Что ж, хорошо, очень хорошо. Переоденься, обсохни, выпей вина и расскажи о твоих успехах.

Она терпеливо ждала, пока Вилнар развешивал сырую одежду возле горящего камина — Орелия затопила его час.

Переодевшись в сухое, Вилнар налил большую кружку вина и одним глотком уполовинил ее, после чего отставил напиток и пододвинул к своей спутнице торбу.

— Веревка, крюк, ледоруб, еще веревка, скрытый фонарь, работающий от магии, черная одежда, два флакона с ядом, духовая трубка, дротики для нее, набор отмычек.

— Ты, надеюсь, не покупал их?

— Нет, достал из одного тайника. Как знал, что пригодится.

Орелия не стала уточнять, для чего ловчему могли пригодиться, инструменты убийцы — ответ лежал на поверхности. Вместо этого она спросила:

— Что с кораблем?

— Есть один. Небольшой, но очень быстрый. Сумеем за несколько дней добраться до порогов южнее Стора.

— Не продается?

— Не продается.

Древняя вздохнула.

— Как долго хозяин планирует оставаться в городе?

— От силы пару дней — ждет, пока прибудет партия воска.

Это все усложняло, но, справедливости ради, Орелия и не надеялась, что все пойдет по плану.

"Будь я в чуть лучшем состоянии, попробовала бы использовать магию, но сейчас это опасно. Ладно, воровать, так воровать, жизнь Игнис дороже".

— Есть ли какие-нибудь сведения о замке?

— Повышенные меры безопасности. Караулы удвоены, всех свободных от службы магов воды королева призвала к себе. Три сковывающих столицы вместе с учениками также готовы вступить в бой по первому требованию ее величества.

— Если не путаю, у Ривеланда всего не больше двух десятков артефакторов.

— Меньше. Пятнадцать человек, включая того таинственного королевского чародея, про которого я так ничего и не сумел узнать за время своей службы во дворце.

— Плюс пара учеников и подмастерий на каждого, впрочем, их можно не воспринимать всерьез. Не изваявший свой Шедевр артефактор слаб в бою… Так, а что с королевой и этим ее придворным магом?

— Королева во дворце, никуда не покидала его со дня прибытия. Про колдуна не знаю, возможно, он сейчас не в городе — кажется, кто-то видел отбытие. Точнее не сказать.

— Ты знаешь, когда именно они прибыли?

— Да, о Древняя. Двадцать девятого июля.

"Этого я и боялась. У Кайсы есть какое-то средство быстрого перемещения, а ведь ни одного Ковчега Ривеланд так и не заполучил. Создали аналог? Невозможно. Прошли по Грани? Еще менее вероятно. Тогда что"?

Ответить на этот вопрос было жизненно важно, ведь если королева в состоянии преодолеть не одну сотню миль за пару суток, то убежать от нее будет весьма непросто…

"Как же не хватает времени"! — раздраженно подумала Орелия.

— Ты хорошо потрудился, отдохни, поешь и выспись. А я пока подумаю, как мы поступим. И… вот еще что… Удалось ли узнать что-нибудь о Блаклинт?

Лицо юноши омрачилось.

— Ничего, о Древняя. Ее высочество как-будто растворилась.

"Это или очень хорошо, или, что более вероятно, очень плохо. Неужели Кайса убила бедняжку? Не должна была. Надеюсь, Блаклинт не наделала каких-нибудь глупостей".

— Хорошо. Днем попробуй узнать что-нибудь полезное, а следующей ночью мы отправимся в гости к Дикой Розе Севера.

Блаклинт рыдала весь день напролет. В последнее время силы совсем оставили девушку, и она пребывала в подавленном настроении с самого утра и до поздней ночи.

Королева больше не заходила, но это не слишком утешало северянку, которая все глубже и глубже падала в пучину черной тоски и отчаяния. Хуже всего было то, что Игнис решительно не представляла, как можно помочь подруге. Первое время она еще пыталась как-то утешать ее, но никакие разумные доводы не имели действия, и очень скоро она сдалась, ощущая, как безнадежная меланхолия Блаклинт передается и ей.