София сидела, хмуро перебирая папки, пока в дверях неожиданно не появился Эрнест и не прервал ее занятия.

— Мисс Сидней, вас вызывает к себе сэр Росс.

— София с тревогой подняла голову на посыльного:

— Зачем?

— Не знаю, мисс.

— А где он? С ним все в порядке?

— Он у себя в кабинете, мисс, — ответил Эрнест и, как за ним водится, тотчас умчался выполнять другие поручения.

У Софии внутри шевельнулось дурное предчувствие — она испугалась, что сэр Росс перетрудился и ему сделалось плохо. Вполне возможно, что он случайно задел рану и она открылась, или у него вновь началась лихорадка, или он просто переутомился и нуждается в отдыхе. Не видя ничего перед собой, София сломя голову полетела к нему в кабинет. Она даже не обращала внимания на удивленные лица адвокатов и клерков, которых она бесцеремонно расталкивала, пока бежала по коридору.

Дверь в кабинет главного судьи оказалась открыта. София стремительно переступила порог. Сэр Росс сидел за столом, бледный и на вид слегка усталый. Однако он тотчас поднял на нее глаза:

— София, что вы…

— Что я вам говорила! — воскликнула она. — Вам ведь никак нельзя было так рано возвращаться к работе!

Импульсивно она протянула к нему руку и потрогала сначала лоб, затем щеки.

— Вас лихорадит? Что с вами? Или рана открылась и вновь начала кровоточить? Или…

— София, — прервал он ее. Затем крепко схватил за руки, поглаживая большими пальцами ее ладони. На губах его появилась ласковая улыбка. — Со мной все в порядке. Чувствую я себя просто прекрасно. Право, у вас нет причин волноваться за мое здоровье.

София пристально посмотрела на него, желая удостовериться, что так оно и есть.

— Тогда зачем я вам понадобилась? — спросила она растерянно.

Росс перевел взгляд куда-то через ее плечо. К своему ужасу, София поняла, что в комнате есть кто-то третий. Она Щ замешательстве обернулась и увидела сэра Гранта. Заместитель главного судьи сидел в просторном кожаном кресле для посетителей, наблюдая за ними с нескрываемым любопытством. София тотчас убрала руки от лица сэра Росса и, готовая на месте провалиться от стыда, даже закрыла глаза.

— Прошу меня извинить, — пролепетала она, заливаясь краской. — Я понимаю, сэр Росс, что переступила границы дозволенного. Прошу вас, простите меня.

Сэр Росс также расплылся в растерянной улыбке и обратился к своему заместителю:

— Морган, мне нужно кое-что обсудить с мисс Сидней.

— Я уж вижу, — сухо ответил тот и, поклонившись, направился к выходу. Правда, прежде чем закрыть за собой двери гигант успел бросить лукавый взгляд на Софию.

Вся красная от стыда, София закрыла лицо руками.

— Боже, что он обо мне подумал! — проговорила она.

Росс вышел из-за стола и встал рядом с ней.

— Несомненно, он подумал, что вы добрая и отзывчивая женщина.

— Простите меня. Я не знала, что сэр Грант у вас в кабинете. Я не должна была врываться к вам без стука, я не должна была… Просто у меня уже вошло в привычку…

— Прикасаться ко мне?

— Нет, просто я к вам слишком привыкла. Но теперь, когда вы вновь здоровы, все должно стать по-прежнему, как до вашей болезни.

— Ну уж нет, — возразил сэр Росс. — Мне нравится, когда вы рядом со мной, София.

С этими словами он потянулся к ней, но она отпрянула назад.

— Зачем я вам понадобилась? — тихо повторила она свой вопрос, боясь посмотреть ему в глаза.

Росс Кэннон ответил не сразу:

— Просто я получил письмо от моей матери, в котором она сообщает, что наше семейство постигло великое несчастье.

— Надеюсь, у них никто не захворал?

— Боюсь, что все гораздо серьезнее, нежели чья-то хворь, — ответил сэр Росс, не скрывая иронии в голосе. — Речь идет о празднике в честь дня рождения моего деда.

Не зная, что и думать, София всматривалась в его лицо, пытаясь угадать, что за этим последует.

— Насколько я понял из ее послания, домоправительница моей матери, миссис Бриджуэлл, неожиданно вышла замуж. Она уже давно встречалась с одним сержантом. Он сделал ей предложение, как только ему стало известно, что их полк вскоре переводят в Ирландию. Вполне естественно, что миссис Бриджуэлл сочла своим долгом сопровождать мужа к новому месту службы. Наша семья желает ей счастья, но, увы, ее отъезд пришелся как раз на тот момент, когда в разгаре подготовка к празднованию девяностого дня рождения деда.

— О Боже! И когда состоится празднование?

— Ровно через неделю.

— О Боже! — вновь воскликнула София, вспомнив имение в Шропшире, где ей когда-то довелось работать. Обычно такие семейные торжества требовали самых тщательных приготовлений, чтобы пройти гладко. Угощение, цветы, комнаты для гостей… Боже, предусмотреть надо было буквально каждую мелочь! Софии стало жаль слуг, на чьи плечи падала основная тяжесть этих приготовлений. — И кто же возьмет на себя приготовления к празднику? — робко спросила она.