– “Хех, уже кастрюля? Помню как ты у нее руль поглаживал…”

— После такой подставы, я эту космо-лодку и не так назову. Так вот, где-то я там видел разведывательный челнок. Улететь она нам вряд ли позволит, но хоть местность осмотрим, глядишь найдем чего полезного. Или кого полезного.

Смахнув рукой пыль с какого-то серого булыжника, плюхнулся на него сверху.

– “Солнце уже садится.” — подметил Хон.

— Да, и поэтому я не хочу сейчас идти через лес.

– “Неужели волков боишься?”

— Нет, не боюсь. Я сейчас вообще никого не боюсь. Просто не охота в темноте по буеракам лазить. Короче… — лег на спину и, подложив руки под голову, закрыл глаза. — Я спать. До утра не кантовать, звездолеты не ронять, вакханалию не устраивать, а завтра подумаем что делать.

Возражений не было и я сам не заметил, как быстро отключился. Солнце село и небо озарили две огромные луны — розовая и синяя. У этой планеты, как оказалось, их две штуки. В лесу кто-то протяжно завыл, его поддержал шум леса и хриплый крик какой-то птицы, но мне было всё-равно. Слишком устал, чтобы переживать.

Я очень надеялся, что мне удасться попасть в свое подсознание, уж больно хотелось повидаться с Долькой, и на мое счастье всё получилось. Правда… комната несколько изменилась со времени моего прошлого визита. Если раньше она напоминала детскую, то сейчас прокуренный кабинет побитого жизнью детектива из Нью-Йорка. Обшарпанные стены, такой же прошёрканный диван, скрипучий пол, покосившийся стол с ламповым телевизором и кассетный магнитофон.

— Накурил то тут кто? — взмахнул ладонью, прогоняя сигаретный дым.

— Даже не пытайся, — ответил Хон, глядя на мой жест. — Он тут теперь всё время висит.

— Кхе… — Я шагнул внутрь, подошел к кожаному креслу с заплаткой на спинке и сел рядом с хонкаем. Послышался жалобный скрип. — И давно тут так?

Хон неопределенно качнул головой. — Да-а… сразу после Сайры… Видимо, как-то это…

Он вроде начал какую-то мысль, но так и не закончил. Впрочем итак было всё понятно.

Некоторое время мы сидели молча, потом сам по-себе включился старенький китайский вентилятор на столе, стало не так душно. Хотя шумел он также отвратительно как и всё остальное в этой комнате.

Вздохнув, поднялся и вышел на поляну, которая тоже претерпела некоторые изменения. Ничего особенного, просто трава стала не такой зеленой. Вообще не зеленой, если говорить откровенно. Собственно, там я и нашел Дольку.

Мелкая сидела за небольшим детским столиком и занималась тем, что вытаскивала вату из жопы плюшевого медведя. Причем настолько увлеченно, что мне как-то не по себе стало.

— Кажется ты еще подросла, — я улыбнулся и подошел ближе. — Совсем большая стала.

Долька вздрогнула, поджала губы и отвела взгляд. Медведь тоже отошел в сторонку.

— Можно присяду?

В ответ стрельнула в меня своими алыми глазками и молча кивнула. Мне, в силу своих размеров, пришлось садиться на землю. Столик всё-таки кукольный, а капитан Джек довольно мясистый.

И снова молчание, только вот на этот раз я чувствовал виноватым в этом себя. Как бы надо было что-то сказать, вроде отец как никак, но… Ладно, будем честными, я хреновый отец. Вообще ни разу не пример для подражания.

— Дядя Хон сказал, что ты чем-то расстроена. — Ай, да я, ай, да молодец! Как завернул ловко!

Заметил как Долька сжала пальцы в кулачки и уже собиралась убрать их со стола, что говорило о том, что девочка просто закрывается в себе. Может, не хочет, может, не может, боится или переживает о чём-то. Не столь важно. Важно было то, что чем бы оно ни являлось, это нужно было решать вместе.

Накрыв её ладони своими, стал аккуратно разворачивать и разглаживать пальчики, легонько сжимая каждый. Не спеша. Дети, это, блин, сложно. Но это важно. Важнее империи, республики, джедаев, ситхов и всех остальных. Я почему-то понял это только сейчас.

Сколько мы уже в дороге? Год? Два? А сколько из этого времени я посвятил своей дочери, которая всегда была рядом?

Тяжело вздохнул.

Теперь у меня появилось чувство, что я занимаюсь бесполезным самобичеванием.

— Я подвела тебя, пап. — у Дольки задрожали губы и щёчки. Того гляди заплачет. — Растратила слишком много сил впустую и когда они понадобились… Я просто не дотянулась до него. Он был слишком далеко и… и…

Ну, вот. Заплакала.

Пришлось успокаивать. Разместив маленькую атомную бомбу у себя на коленках, стал объяснять, что она тут вообще не причем. Что она итак молодец и вообще огромная умница. Что у нее задача быть няшкой и учить букварь, а не херачить имперских штурмовиков и не сбивать звездные разрушители в космосе.