— Мы ведь тоже можем не вернуться из Бездны на этот раз.

«Мы»… не было речи о том, что они с сестрой откажутся. Они уже всё решили для себя.

Я мягко сжал ее дрожащие пальцы.

— Вернемся. Чего бы мне это ни стоило.

— Можешь не пытаться меня утешить, я все понимаю, — она сдержанно улыбнулась. — На этот раз у нас шансы мизерные. Ваш Вседержитель — это не Шварцен и даже не Император. Теперь я понимаю, почему матушка тренировала нас с сестрой до изнеможения. Вот на такой случай.

Рикка снова посмотрела наружу: вдали медленно проплывали фантастические красоты Гелиона. Чужого ей мира.

— Мы можем не вернуться. Но если помечтать, если вдруг получится… Рэйджи, что ты будешь делать, когда все закончится?

Хоть она и не смотрела на меня, но я точно знал — слушала очень внимательно.

— А ты? Всё так же хочешь восстановить клан Ширасаги?

Она коротко кивнула.

— Угу. Матушка и господин Рюэн были добры ко мне, но своей в клане я не стану. А быть всю жизнь лишней — я не согласна.

Рикка снова сжала мою ладонь и продолжила.

— Хочу вернуть наш дом. Хочу, чтобы во дворе развевались наши знамена, а в главном доме шумели слуги и смеялись дети.

Она выдавила горькую улыбку.

— Я наивная, да? Сама знаю, что прошлого не вернуть, и никогда уже не будет так, как раньше. Не всем мечтам суждено сбыться. Но черт возьми… я не хочу стать последней Ширасаги.

— И не станешь, — я коснулся её бедра. — Слово бога.

Она молча отвернулась к иллюминатору, но я заметил, как на ее щеках заиграли ямочки от совсем другой улыбки.

Мы вернулись к темноте — наш сегмент Гелиона начала закрывать тень от второго лепестка, проходящего перед солнцем. Смена времени суток была еще одним шедевром, созданным Мелитаной.

Мы вернулись на виллу, и пока я приводил в порядок энергомеч, Рикка успела убежать в душ. Комнаты у нас были раздельные, но не сговариваясь, мы выбрали одну общую большую спальню с огромной кроватью.

Я сел на пол у изножья, приняв позу концентрации, и закрыл глаза.

Астральное тело изменилось до неузнаваемости. То ли повлиял контакт со светилом, то ли слияние магического потока и сомы, но привычной картины я не увидел. Мои сфироты были оплетены тонкой сетью голубых канальцев, словно каркасом, корневой системой огромного древа. А внутри ровно светились шесть шаров, четыре из которых были изъедены черной эрозией. Уродливые трещины тянулись наверх, к сфироту разума, но пока он был чист.

А над ним, светясь как маленькая звездочка, вовсю рос последний, седьмой Сфирот Света.

Тонкие ажурные канальцы заполнили уже половину объема черной дыры. Половина… немыслимо быстро. Путь, который в нормальных условиях занял бы пятьдесят лет, я проскочил за каких-то несколько дней. Что повлияло? Магия? То, что однажды уже создал седьмой сфирот? Близость астральных источников? Всё вместе?

Так или иначе, Сфирот Света был завершен наполовину. А значит, его мощь уже была мне доступна.

Сила предвидения. Возможность постичь суть вещей. Яснознание. То, что делает бога в привычном понимании самим собой.

То, что помогло мне раскрыть замысел Вседержителя и узнать его планы на мой мир.

Но даже его не хватило, чтобы увидеть всей картины.

Колоссальная игра, затеянная им после моего появления. План Мелитаны. Игры высших богов. И тайна Бездны.

Привычным усилием я направил сому к седьмой сфере: перед глазами вспыхнули линии вероятностей, миллионы картин возможного будущего пронеслись во всех красках и цветах.

Вероятности будущего выстраивались в одну линию. Пока еще неясную, неопределенную. Я попытался заглянуть глубже, но голову пронзила боль, выбивая меня из астрала.

Резко вдохнув, я открыл глаза: у кровати застыла Рикка, стиснув краешек ночной сорочки.

— Ты в порядке? — осторожно спросила она.

Я скользнул взглядом по ее хрупкой фигурке, едва прикрытой тонкой тканью. Свет, идущий из ванны, эффектно подсвечивал её блестящие волосы, едва касавшиеся плеч. Белоснежная кожа порозовела, а на щеках играл едва заметный румянец.

Натянув хищный оскал, словно тигр при виде добычи, я поднялся на ноги. Тело мгновенно наполнилось жаром.

Лучшие мои жрицы в расцвете своей красоты и рядом не стояли с юной Ширасаги. В памяти пронеслись картины с ее обнаженным телом, выгнутой от удовольствия спиной, её жарким шепотом и стонами. Я уже овладел ей однажды, и с удовольствием сделал бы это снова.

Заметив мой плотоядный взгляд, она робко прикрылась и потупила взгляд.

— Эм, уже глубокая ночь, нам надо выспаться… ой!