Алексей молча залез в машину, не спрашивая ничего. Только когда Хаммер занял свое место под навесом, Решад открыл рот:

– Я на пару-тройку дней к Бабаю в лесничество, со Светой присмотрите за рыжей, поела дерьма в каком-то ресторане, траванулась. Сам зайди к ней, отдай ключи от машины. Да, попроси, чтоб пила больше жидкости, и, желательно, каждый час. У нее на столе, на кухне лекарство, разведи в теплой воде по инструкции. Отзвонись потом.

– А чего тебе мешает за ней присмотреть?

– То, что я редкий мудак, Леха, - честно и зло дал себе определение. Надел черные солнцезащитные очки, пряча больные глаза.
– Закрыли тему.

– Ну-ну, хоть признал… - внимательно посмотрев на друга, Алексей засвистел ему вслед мотивчик: «В лесу родилась елочка».

Не обращая внимания на намек, Решад ушел к себе на участок, достал из машины папку с документами друга, за которыми и ездил с утра в райцентр. Машинально погладил верную волчицу, что поднялась с прохладного места под рябиной встретить хозяина. Назар сидел на лавочке у веранды, жмурясь на солнце, впервые после злопамятной ночи в операционной выйдя из дома самостоятельно. Решад сел рядом с другом на лавку, отодвинув его костыли, сунул в руки папку. Молча закурили, не глядя друг на друга. И вдруг, не сговариваясь, рассмеялись оба.

– Закончил выеживаться, хохол? Ожил окончательно?

– Да подумал, хватит уже. И тебе, морда монгольская, проблем доставил, - с мягким южным акцентом протянул тот.

– Э-э, я из булгар, на минуточку!
– лениво возразил друг.

– А разница? Одно иго-го, - прицокнул языком Назар, изображая наездника, продолжив любимую тему для пикировки, которая длилась с незапамятных времен.

– Не скажи. Протез будем ставить?

– Придется. На свидание как с костылями пойду?

– Массаж пока делай, я приеду дня через два, чешем в пятницу в Казань, глаз твой показывать. Потом в Москву, есть грамотный спец, протезист, Яшка рекомендовал. Говорил я тебе сразу делать, но, нет, мы же пострадать хотели. Пока протез тебе стряпают, будешь заниматься, чтобы мышцы не атрофировались. Я теперь с тебя не слезу.

– Да я понял уже.

– Справишься без меня?

– Тебя и так дома не найдешь. Что с работой?

– Замом моим пойдешь, будет на кого писанину свалить. Можешь хоть завтра к восьми чапать в больницу, кабинет рядом занимать. Ключи возьмешь у Светика, она в курсе. Медицинскую книжку осталось сделать, халаты на тебя есть, мои подойдут в плечах. Дом тебе скоро оформим, заживешь куркулем, а то надоел со своим салом копченым хуже горькой редьки.

– Отвали, конь халяльный, - Назар шутливо толкнул друга в плечо, получил тычок в ответ.
– Ты куда намылился, а?

– В лесничество, отвезу Бабаю лекарства его, да и так. Проведать.

– Понятно. А я еще посижу, - отвернулся навстречу солнцу Назар, вспомнил что-то, расплылся в улыбке.
– Катенька вечером обещала прийти, помочь борщ сварить, значит, тебе не достанется.

– Наелся я уже борща однажды. По самое… - хорошее настроение от разговора с другом вмиг улетучилось.

Проворачивая на пальце ключи, Алексей прошел к террасе, зашел на кухню. В полной тишине Ира все так же сидела за столом перед тарелкой с остывшим кусочком омлета. Только с ресниц срывались капли горьких слез, разбиваясь об стол. Шлеп. Шлеп-шлеп. На звук шагов подняла глаза, в надежде, что плюнул сосед на ее просьбу уйти и не возвращаться.

– Что, подруга, совсем плохинько? Как ты так умудрилась травануться-то?
– не понял Леша причину ее слез. Повесил ключи на место, присел на корточки перед девушкой.
– Давай-ка я тебя на диван перенесу, Ярканат сказал, тебе пить надо больше, порошки тебе велел развести, сейчас все сделаю. Посижу с тобой немного, потом Светик прибежит, хорошо?

– Я сама, Лешик, спасибо, - попыталась сопротивляться девушка сильным рукам друга.

– Чтоб потом мне Ярканат по лбу треснул? Нет уж, подруга, выполняем предписание врача, дышим ровно через нос, - положил ее на диван, под голову сунул подушку, укрыл пледом.

– Леш… А Решад придет? Что он сказал?

– Уехал он в лесничество на два дня, может, дольше, да, как получится. Странно, я сейчас вспомнил, недавно же ездил, вдруг сорвался. И сказал, что он редкий мудак, - вдруг до него дошло.
– Ты из-за него ревешь, что ли?

– Вот еще! Просто живот еще болит.

– Не умеешь ты врать, Иришка, не начинай, вон, покраснела вся, аж уши полыхают. А раз живот болит, это мы поправим, сейчас почитаю инструкцию, поколдую, потом чаю попьем, - Алексей походя стянул со стола ванильный сухарик, хрупнул его крепкими зубами, вымыл руки.
– Знакомые полотенца, все же, выучил Ярканат твои вкусы, со всеми подарками тебе угадал.

– Что, Леш? Это не Костя купил все в городе?

– Причем тут Кащей? Ты же сама сказала, что догадалась, кто покупал. Ярканат ездил в Казань, подарки выбрал, шарики эти привез, все жалел, что мало влезло в машину. Мы только потом деньгами сбросились, да и то, оказалось, где-то на один подарок. Я позже увидел, сколько стоят одни твои масла, долго глаза ловил по полу.

– Зачем он так делает, Лешик? Почему ничего не говорит? Нет слов…

И не струсил, не испугался чувств, нет, тут Костя подсуропил, попадись он сейчас под горячую руку! Пора сказать ему, чтоб оставил надежды, не приезжал больше. И с подарками получилось неловко, не того благодарила, не тому достались все восторги.