Вышла, осмотрелась. Уверенно подошла к столику, за которым расположился задумчивый Новицкий.

— Не против?

Новицкий посмотрел на нее мельком. Взгляд его почти сразу вернулся на пляж. И смотрел он как раз туда, откуда только что Ангелина ощутила едва уловимые эмоции. Только сейчас проявились — она почувствовала направленное на себя внимание Кудашовой. В груди потеплело — крах замысла «наставницы» ее порадовал и удовлетворил.

— Против чего? — Новицкий уже смотрел на Ангелину.

— Присяду?

— Конечно, располагайся. Почему я должен быть против?

— Может быть не доверяешь мне после своего предвидения.

— Я доверяю твоему слову, — просто пожал он плечами, снова глядя в сторону лагуны.

— Спасибо. И… прости пожалуйста.

— За что?

— За то, что упала на тебя. Увлеклась с конструктами, устала так, что ноги не держали.

— Бывает. Все нормально, мне не каждый в объятия прекрасные девушки падают. Слушай, а что это за коктейль такой у тебя был?

— Эссенция силы, — ответила слегка озадаченная Ангелина.

Она вдруг поняла, что Новицкий совершенно не догадался о ее недавнем состоянии.

— Восстанавливающая силу эссенция?

— Да.

— Это типа магия, да?

— А… Это типа магия, да. Ты не знаешь, что такое эссенция силы?

Удивление девушки оказалось настолько велико, что отступило даже смущение после едва не закончившегося позором опустошения жизненной силы.

— Я вообще мало что знаю, — вдруг рассмеялся Новицкий.

Ангелина посмотрела на него в смешанных чувствах. Внутри колыхнулись отошедшие было на дальний план эмоции. И вот этого странного человека пророчат ей в мужья? Он какой-то блаженный, как можно легко признаваться в своем невежестве?

— Я что-то не то сказал? — удивился Новицкий, явно заметив что-то в ее взгляде.

Ангелина понимала, что делает ошибку. Но недавнее истощение, эмоциональные качели, эйфория от эссенции силы — от всего этого она оказалась в состоянии словно легкого опьянения, и это мешало ей действовать с холодным разумом.

— Мне кажется, что незнание многих элементарных вещей не является признаком, которым стоит бравировать, — с явным неодобрением произнесла Ангелина.

— Элементарных в смысле простых, или элементарных в смысле принадлежности к элементарной магии?

— Элементарных и в смысле простых, и в смысле принадлежности к элементарной магии.

— По поводу элементарной магии — все просто. Мой образовательный курс сейчас заточен на общие базовые навыки, так что я даже определение элементарной магии еще не видел…

— Это не оправдание, — холодно перебила Ангелина, не в силах сдержать раздражение от ничтожности собеседника.

Смущение отступило совсем далеко, она уже забыла о едва минувшей опасности опозориться. Сейчас в ней кратно вырос градус неприязни и раздражения, который подогревали мысли о том, что именно с этим недалеким и блаженным человеком ей в интересах клана нужно связать свою жизнь.

Прерывая Новицкого на полуслове, Ангелина попыталась сдержать эмоции, но не получилось — в голосе отчетливо прозвучало нескрываемое презрение. И она заметила, что Новицкий это заметил. Но не расстроилась — тем более что смотрел она на нее с прежним отстраненным интересом. Ангелина под этим взглядом светло-голубых глаз продолжила говорить, уже не сдерживая злость. На него, на себя, на клан и вообще на весь это гребаный мир.

— Многие связанные с владением даром вещи и явления являются достоянием массовой культуры, они в открытом доступе. Только крайне бедный кругозором и эрудицией человек может их пропускать, настолько узко глядя в окружающий мир.

Ангелина больше не сдерживалась, говорила резко, холодно. Стараясь быть предельно тактичной в определениях, но уязвить как можно сильнее. Внутри поднялась волна отчаянной злости: она должна променять свои лучшие годы… на это ничтожество?

Новицкий между тем на практически прямое оскорбление совершенно не отреагировал. Настолько недалекий, что даже не понял, что она имела в виду его?

— Знаешь, что Конфуций говорил про категоричность? — неожиданно спросил он с легкой улыбкой.

О том, что по словам Конфуция категоричность есть признак ограниченности, Ангелина слышала. И сейчас вдруг со злостью увидела, что Новицкий широко улыбается.

— Не злись, пожалуйста, я могу все объяснить, — вдруг извиняющимся и открытым жестом развел он руками.

— Я не злюсь! — чуть резче чем следовало бы ответила Ангелина.

Она сама понимала, что явно перегибает палку и копает себе яму, из которой для выполнения задания в интересах клана будет непросто выбраться. Но ей было наплевать — она не могла себя сдерживать, даже хорошо осознавая, что растеряла холодность и спокойствие. Эссенция так действует? Похоже на то. Словно опьянение, только неочевидное — выражающееся в способности гораздо хуже контролировать себя. И побуждая действовать и говорить более откровенно.