— Что происходит? — спрашиваю я.

— Кто-то пытается меня убить, вот что происходит, — рявкает Рокко.

Я достаю из сумочки солнцезащитные очки и надвигаю их на лицо, исподтишка наблюдая за Рокко. На первый взгляд, он выглядит рассерженным. Его челюсть стиснута, а лицо омрачает хмурый взгляд. Но присматриваюсь и подмечаю детали. Его взгляд то и дело устремляется на зеркало заднего вида и по сторонам. Бисеринки пота, собравшиеся вдоль линии роста волос. И, наконец, его дыхание, учащенное по сравнению с обычным.

Улыбка угрожающе тянется к моим губам, и мне едва удается ее скрыть. Рокко Пизано, человек, который утверждает, что у него самые большие яйца в мире, напуган до смерти.

* * *

Гул нескольких десятков одновременно разговаривающих людей. Смех. Звяканье столовых приборов о тарелки.

Любой звук оставляет в висках маленькую дырку. Я подношу вилку ко рту, но есть не хочется. Горло болит, и несмотря на то, что комната хорошо отапливается, мне холодно.

— Равенна, с тобой все в порядке?

Я поднимаю глаза и фальшиво улыбаюсь женщине, сидящей слева от меня. Рокко познакомил меня с ней и ее мужем, когда мы приехали в ресторан, но не могу вспомнить ее имени.

— Кажется, я заболела, — отвечаю.

— О, мне так жаль, милая. — Она смотрит в сторону Рокко, который увлеченно обсуждает с ее мужем вопросы недвижимости. — Рокко, Равенна плохо себя чувствует. Может, тебе стоит отвезти ее домой?

— Ах? — Рокко наклоняет голову и буравит меня взглядом. — Ты заболела, bellissima?

— Нет. — Я быстро качаю головой. — Я в порядке.

— Уверена? Может, тебе стоит вернуться домой и немного отдохнуть? — Он наклоняется в сторону, прижимаясь губами к моему уху, и шепчет: — У меня сегодня большая игра. Убедись, что ты готова, когда я вернусь домой утром.

По спине пробегает дрожь.

Рокко часто играет в покер. Обычно он играет в «Луиджи» с другими людьми из «Коза Ностры», но эта игра не кажется ему достаточно увлекательной. Они просто поддерживают его зависимость. Однако каждые три месяца в одном из неизвестных мест за городом проводится турнир по покеру, и Рокко просто одержим этой игрой.

Игра проводится только по приглашениям, и участвующие в ней игроки скрыты. Их личности и присутствие держатся в секрете даже от конкурентов, но Рокко все равно любит похвастаться этим, особенно перед другими капо. Предыдущий турнир был сразу после нашей свадьбы. Рокко выиграл его, а когда вернулся домой — на адреналине и в полном восторге от самого себя, — разбудил меня глубокой ночью и потребовал, чтобы я умоляла его трахнуть меня. Я плюнула ему в лицо, когда он велел мне раздеться и встать на колени на пол. Он ударил меня с такой силой, что я все равно оказалась там. На следующее утро проснулась от того, что мне пришло сообщение на телефон. Это оказалась фотография крупным планом моей спящей матери с пистолетом, направленным ей в голову. Это была угроза, что случится, если я еще раз посмею ослушаться его.

— Хорошо. — Я встаю, готовая выйти из-за стола.

Рокко, как всегда заботливый муж на публике, тоже встает и машет рукой Алессандро, который ждал у выхода с двумя другими охранниками. Когда Рокко целует меня в щеку, я смотрю на Алессандро, который приближается к нам с убийственным взглядом в глазах. Похоже, он снова стал меня ненавидеть.

— Отвези мою дорогую жену домой, — говорит Рокко и гладит меня по руке, после чего садится обратно.

Алессандро молча следует за мной из ресторана к своему внедорожнику. Он не произносит ни слова, когда заводит машину и выезжает на улицу. Почти час мне удается держать себя в руках, но когда мы сворачиваем на дорогу, ведущую к особняку, в моей груди нарастает тревога.

— Пожалуйста, остановись, — прошу я.

Алессандро тут же сворачивает на обочину. Как только мы припарковались, я выхожу из машины и прислоняюсь спиной к борту. Закрыв глаза, сосредотачиваюсь на глубоком дыхании, стараясь не думать о том, что произойдет, когда Рокко вернется домой.

Я не слышу, как Алессандро подходит к машине. Но это и не важно. Даже с плотно закрытыми глазами чувствую, что он стоит передо мной.

— Знаешь, — говорю я, пока ветер овевает мое лицо, — когда была маленькой, думала, что стану учительницей математики.

— Почему?

— Мне нравятся цифры. И дети. Наверное, так я себя и видела. — Я вздыхаю. — А ты? Где ты себя видел?

Наступает тишина, и потом он отвечает:

— В тюрьме.

В данный момент мне меньше всего хочется улыбаться, но от его ответа я все равно улыбаюсь и кривлю губы.

— Не хочешь рассказать поподробнее?

— Нет.

Конечно, нет. Я обхватываю себя руками, но сомневаюсь, что это из-за холода. Через несколько ударов сердца легкая ласка касается моего лица. Я открываю глаза и вижу, что надо мной склонился Алессандро. Его левая ладонь лежит на машине, рядом с моей головой, а тыльной стороной другой руки он прослеживает линию моей челюсти.