– Если что надо будет, студент, обращайся. Меня Ромулом кличут. А его, – он указал на второго, – Вирсаном.

Надо же! А я и вправду подумал, что второго зовут Ремом. Как основателя Рима.

Молодой маг вышел к воротам и, недоверчиво буравя меня глазами, попросил показать предписание. Прочитав его и повертев в разные стороны, он честно спросил:

– Скажите, студиоз, как вы попали в состав посольства?

– Не думайте лишнего, мессир, – ответил я вежливо, – меня спровадил с глаз ректор в наказание за шутку.

Маг вернул мне предписание, и в его глазах появилось неприкрытое любопытство.

– В наше время за шутки студентов отправляли в отстойник.

– Я там уже был, – ответил со вздохом я, – меня туда больше не допускают. Я решил улучшить систему очистки и затопил в дерьме всю академию.

– Да вы что! Я слышал от друзей эту историю. Так это вы постарались? А сюда за что? – продолжал допрашивать местный маг.

– За иллюзию.

– Что, за простую иллюзию? – Маг опять стал недоверчивым.

Чтобы долго не объяснять ему про свою созданную иллюзию, я просто сказал:

– Магистр, покажитесь.

И из сумки вылезла голова, которая посмотрела на мага в четыре немигающих зрачка. Тот дернулся. Осенил себя святым кругом.

– Проходите, студент, и старайтесь никому не показывать ваши опыты. И где вы такую образину видели? – Он передернул плечами и покосился на мою сумку.

Мы прошли через большой плац и вошли в отдельно стоящее двухэтажное здание. На втором этаже маг постучал в высокие двустворчатые двери.

– Кого там принесло? – раздался из-за них голос. Тон был явно недоброжелательный.

– Ну вот, вам сюда, – сказал сопровождающий маг и быстро удалился.

Мне ничего не оставалось делать, как открыть половинку двери и, пропечатав строевым шагом до большого стола, за которым сидел крупный и не старый еще мужчина с военной выправкой, отрапортовать:

– Тан Аббаи, прибыл в распоряжение магистра, не помню, как зовут, для участия в посольстве к оркам в степь.

Бодро все это проговорив, я замер по стойке смирно.

Сидящий за столом человек в расшитом серебром камзоле с интересом на меня уставился.

– Повтори еще раз, ты кто и к кому прибыл, – рассматривая меня как некую диковинку, приказал он. Голос был негромкий, но властный.

Да пожалуйста, подумал я, и выдал еще раз:

– Студент Азанарского филиала академии магии Ирридар тан Аббаи, прибыл в распоряжение магистра, не помню, как зовут, для участия в посольстве к оркам в степь.

– А что ты там забыл? – неожиданно спросил меня сидящий. – Я спрашиваю, зачем ты лезешь в степь? – уточнил он свой вопрос.

– Моего мнения не спрашивали, – ответил я и принял стойку вольно. – Дали предписание и выгнали, – не стал врать этому человеку. Он показался мне нормальным мужиком. Правильные вопросы задает. Не орет. Не гонит.

– Я граф Мару тан Саккарти, глава посольства. Давай сюда предписание. Еще какие письма из академии есть? – Он мельком посмотрел на меня.

– Нету, – вынужден был вздохнуть я.

Он молча написал записку и протянул мне:

– Внизу отдашь снабженцу. Он поставит тебя на довольствие, и отправляйся к тому, кого не помнишь. Он в подвале опыты проводит. – Уже на выходе он спросил: – Меч держать в руке умеешь?

– Я нехеец, сударь! – гордо вскинув голову, словно был настоящим гасконцем, ответил я.

– Ну тогда, может быть, останешься жив. Ступай, нехеец, – выпроводил он меня.

Спустившись вниз, я осмотрелся и, увидев мужика, тащившего мешок, остановил его:

– Любезный, скажи-ка, где находится снабженец посольства?

– Пойдемте, ваша милость, провожу, я как раз туда, – половчее перехватив мешок, сказал он.

Снабженец – жирный дядька с наглыми глазами и толстыми как сардельки пальцами сидел в том же подвале, что и мой начальник-магистр.

Я сел рядом с ним и протянул ему записку. Прочитав ее, он сморщился и сказал:

– Свободен.

– Как же свободен? А где паек, зарплата и прочие бонусы посольских?

Про себя усмехнулся: нагреть хочет, морда интендантская, – и схватил снабженца за «ленинскую» бородку клинышком.

– Расскажи-ка мне, любезный, что полагается посольскому в походе, – вежливо спросил я.

Мужик, не ожидавший такого поворота, сначала опешил, потом попытался оторвать мою руку от бороды. Затем стал угрожать всеми карами, какие мог вспомнить. Чтобы остановить словоизлияния интенданта, я достал кинжал и приставил к горлу.