Все с аппетитом ели и с нескрываемым интересом смотрели на меня.

Я же отдавал должное рыбным блюдам, уминая их с огромным удовольствием и в больших количествах. Борода только крякал, подавая мне лепешки, на которых лежала восхитительная рыба.

– Ну ты, тан, и здоров есть! Откуда ты такой? – спросил он.

– Из нехейских Баронств, – достав платок и вытирая им руки и рот, ответил я.

Пришедшие со мной парни буквально замерли, боясь пошевелиться.

– Тан, – в смятении прошептал Шило, – чеснослово, ни сном ни духом.

– Шило! Хватит блажить! Если я тогда вас не тронул, то чего ты сейчас боишься? Заканчивай давай. Просто расскажите, как тут дела обстоят.

И скоро я знал, кто какой причал «крышует», какие банды здесь верховодят. Кто самый богатый купец. Сколько начальник порта берет за решение вопросов. В общем, кучу нужной и ненужной информации, и кроме того, у меня появились знакомые в порту.

Вполне собой довольный, я вернулся в трактир Увидуса. Дядьки не было, и я решил, пока есть время, разобраться со своими трофеями.

Разложив их на столе, принялся сортировать. Пять серебряных колец с черными камнями – это просто накопители по 40 энеронов. Они мне не нужны, отложим в сторону. Медальоны-щиты – один второго уровня, остальные первого – тоже в сторону. Пояс с двумя небольшими кармашками – это пространственные карманы, как у моей сумки. Еще облегчение веса, или вплетенное заклинание «левитации». По центру пояса драгоценные камни – накопители. Хорошая штучка, оставляю себе. Свитки телепортов, написано в нейтральный мир – Брисвиль. Ну мне туда не надо. От наемников – два кольца малого лечения. От атамана кинжал зачарованный на причинение сильной боли даже при небольшом порезе. Не оставляю. От мага боевой жезл с двумя заклинаниями – «молния» и «замедление». Мне не надо.

Надел пояс, сделав привязку на себя, остальное – в сумку, и пошел к Увидусу. Подумал, что этот дворф поможет мне с реализацией трофеев.

Увидус сидел за своей стойкой. Посмотрев на меня, улыбнулся:

– Есть вопросы?

– Уважаемый Увидус! У меня есть несколько магических вещей, не подскажете, кому их можно продать? – подошел я к нему.

– Покажи. – Как всегда, он был немногословен.

Я выложил свои трофеи. Увидус внимательно осмотрел разложенные вещи.

– Мои десять процентов, – сказал дворф.

– Согласен. – Я посмотрел на него. – Договор?

– Договор, завтра подходи. – Он потерял ко мне интерес и стал убирать со стола принесенные вещи.

Меня уже поджимало время, было начало девятого, и надо было спешить в академию, на мое первое здесь свидание.

К академии я подошел, как и договаривались. Полли увидела меня, покраснела, вышла и потащила за собой меж клумб и беседок. Завела в одну из них и сказала:

– Жди здесь, я скоро, – уходя, оглянулась, и даже в темноте было видно, как пылали ее щечки.

Просидел я в сумраке увитой плющом беседки около двадцати ридок. Потом неслышно появилась маленькая конспираторша. Полли схватила меня за руку, быстро потащила по темной аллее и, подведя к окну на первом этаже, сказала:

– Когда я открою окно, быстро залезешь, – и скрылась в темноте.

Долго мне скучать не пришлось: окно надо мной открылось. Я тенью мгновенно взлетел и оказался в комнате, испугав девушку, которая не ожидала от меня такой прыти. Я закрыл окно и задернул шторы.

Подмигнул малышке и начал доставать из сумки вино, красивые бокалы, фрукты, конфеты – все приготовленное на романтический вечер, зажег ароматические свечи и расставил на столе.

Полли с удивлением и с восторгом смотрела на мои приготовления – она явно ожидала несколько другого развития событий. Но так ей нравилось гораздо больше.

Мы пили вино, непринужденно разговаривали. Я видел, что Полли пребывала в состоянии давно забытого праздника. Поэтому подошел к ней, обнял ее и поцеловал в приоткрытое плечико, перевел руки на мягкую податливую грудь. Она повернула ко мне свое горящее лицо, и мы слились в долгом поцелуе.

В конце концов, у меня было сознание сорокалетнего мужика, со всем его опытом, и, отпуская юношеское тело в полет охватившего меня желания, я вспомнил любвеобильную Уммару и тоже решил показать, что умеет настоящий мужчина.

Полли много раз умирала и воскресала в любовной муке. Это была нескончаемая пытка наслаждением, то, что с нею творил этот молоденький тан, ей не могло даже присниться. Она не ощущала времени, когда тело ее содрогалось, душа улетала в невиданную высь, чтобы потом вернуться под бешеный стук сердца, потом она перестала ощущать свое тело.

– Дар, миленький. Не надо, хватит, я сейчас умру. – Это единственное, что она могла сказать, когда забрезжил рассвет.

Она не помнила, когда отключилась. Она не видела, когда исчез юный нехеец, разбудивший в ней неуемную страсть.