Шиза включила сирену.

– Куда собрался, гадкий сквоч? – Вот дался им этот зверек! – Держите его, девочки! – во все горло закричала Тора.

Снежные эльфарки, как стая гончих, сорвались со своих мест.

– Ой, мама! – вскрикнул я. Перелетел ограду беседки, обогнул девушку, раньше убежавшую от меня, и под крик мужиков-эльфаров: «Ату его, ату!» – понесся в сторону столовой. Надеясь, что там они не будут прививать мне чувство прекрасного.

Моя интуиция мне подсказывала, что ничем хорошим для меня это не закончится. Я не знал и знать не хотел, что могут разозленные снежные бабы. А в том, что у них есть способ проучить зарвавшегося паренька, я почему-то ни капельки не сомневался.

Девочки были очень быстры. Они подтянули повыше юбки и гнали меня, как волчицы загоняют оленя, грамотно отсекая от поворотов, чтобы я не мог нигде затеряться. Я бежал, не переходя на ускорение, еле успевая быть чуть впереди. Разъяренные и впавшие в охотничий азарт, девушки не знали устали, покрикивая мне вослед:

– Стой. Мы тебе покажем прекрасное.

– Сволочь такая, – это уже голос Торы.

На мои слова:

– Девочки я больше не буду!

– Конечно, не будешь! – с яростью отвечала опять Тора. – Мы тебе оторвем то, чем ты хотел познать прекрасное.

– Точно, – согласилась другая. – Оторвем!

– У-у-у-у! – это уже было серьезно.

Я бежал мимо студентов, которые быстро уходили с дороги, уступая место снежным бестиям, мимо замершего старичка и проходной.

– Вот охальник! – услышал я вслед. – И тут наследил.

Я забежал в столовую и остановился. Но мои преследовательницы даже и не думали. Увернувшись от захвата, я продолжил бег по кругу. Снежинки были под стать мне, они и не собирались отставать.

Я уже третий раз пробегал мимо странного старичка, когда взмолился:

– Спасай, отец!

– От чего? – с интересом спросил он.

Но ответить я уже не успевал, уходя на четвертый круг.

«Старый козел! – возмущенно подумал я. – Еще издевается».

Вдоль аллеи собрались почти все студенты академии. Зрители живо комментировали наш забег, выдвигая различные версии. Но большинство склонялось к тому, что я переспал и бросил одну из них. Преследовательницы тоже это слышали и злились еще больше.

Где-то стали принимать ставки. Пробегая мимо старикана, я выдохнул:

– От смерти и позора.

Старый пень только удивленно переспросил:

– Ась?

– Спасай, говорю! – заорал я.

– А-а-а, – вслед протянул дед. – К ректору беги, он поможет, – догнал меня его крик.

…Мессир Кронвальд в благодушном настроении сидел у себя в кабинете. Неприятности рассасывались, а деньги прибывали. Когда он наливал себе бокал вина, в кабинете внезапно возник его начальник службы безопасности. У господина ректора от неожиданности дрогнула рука, и он пролил вино на стол.

– Да чтоб тебя… старый хрыч! – ругнулся мессир. – Чего приперся? – и стал вытирать стол.

– Да к тебе наша надежда и опора направляется. Хочу послушать его вместе с тобой.

– Ты чего мелешь? Какая опора? – возмутился архимаг.

– Ирридар тан Аббаи со свитой, – значительно произнес безопасник и сел в свое любимое кресло.

Мессир прекрасно знал своего начальника службы безопасности, поэтому с подозрением посмотрел на него:

– Что он опять натворил?

– Не знаю. Он сам расскажет. Мне тоже это очень хочется знать.

Издали послышался топот стада слонов.

– Я к ректору!

– Стойте, вы куда? – Это взволнованный голос Луциса.

В кабинет влетел потный нехеец, юркнул за спину ректору.

– Вот сам тан Аббаи почтил нас своим присутствием, – проговорил зловредный дед.

– Господин ректор, спасайте! – выглядывая из-за широкой спины мага, взволнованно проговорил Ирридар.

– Мы к ректору!

– Вы куда? – обреченный голос Луциса.

В кабинет влетели восемь девушек-«снежинок», с задранными выше колен юбками, открыв стройные ножки.

– А вот и свита! – Дед уселся поудобней и принялся разглядывать открывшуюся панораму голых ног.

– Мессир, они прорвались силой, – забежал следом потрясенный несоблюдением субординации секретарь.

Мессир Кронвальд побагровел и закричал:

– В чем дело, господа студенты? Как вы посмели без спроса войти в мой кабинет и в таком… вот виде? – показал он пальцем на их оголенные ноги.

– Ой, – испуганно воскликнули девушки все сразу и опустили подолы своих платьев.

– Простите, мессир… – заговорили они вразнобой.