— Ты сам сказал, что пока я не закончу Гарвард, ты и близко не подпустишь к управлению фирмой, — парень ловко снял с себя всю ответственность. — Вот страдаю — учусь, — и подмигнул мне. Мы оба знал, насколько тяжело давление статусных родителей.

— Страдалец нашелся, — проворчал Измайлов, аккуратно подхватывая очередной кусочек мяса. — Так чем ты занимаешься на фирме отца? — снова переключил внимание на меня.

— Я работаю не у отца, — буднично пояснила, вызывая бурную реакцию собеседника. Он даже отставил бокал с вином, которое с нескрываемым удовольствием смаковал еще мгновение назад.

— Как не у отца? А где же?

— В Orlov Group, — гордо объявила, как свое самое большое достижение в жизни на данный момент.

— У Орлова? — неподдельно удивился. — Родион, ты что, отправил дочь к ему засланным казачком? Шпионишь за конкурентом?

Отец побелел, оскорбленный подобным предположением. Говорят, что бизнес — грязное дело, но тот не признавал подобных методов старался вести дела честно.

— Он мне не конкурент, — сдержанно улыбнулся. — Арина просто проходит дипломную стажировку, это даже работой назвать нельзя.

Теперь от моего лица отхлынула кровь: отец, как обычно, умолял мои заслуги. Я уже привыкла к абсолютому безразличию к своих успехам, поэтому молча проигнорировала его замечание.

— Ты заблуждаешься, — вмешалась бесстрашная Поля — поборница справедливости. — Она проводит в офисе полный рабочий день, у нее полноценная нагрузка.

Я порывалась просить ее не вмешиваться и не отстаивать меня, но затевать семейные разборки совсем плохой тон. Вместо этого под столом тайком коснулась ее бедра: знак, что я ценю ее поддержку и рвение, но сейчас оно неуместно. Но, поддаваясь чувствам, Поля бывала несдержанна в выражениях. Отнюдь не как леди.

— Оставим эту тему, — отец с легкой тенью раздражения сделал несколько глотков вина, смакуя изысканный вкус. — Как успехи с тем загибающимся заводом, который ты зачем-то выкупил? — обратился к Измайлову, давая всем понять, что на этом разговор закончен.

Началось бурное обсуждение всех достоинств и недостатков на первый взгляд неудачной сделки, и обо мне и моем уязвленном достоинтсве быстро позабыли. Только Поля изредка поглядывала и ласково улыбалась.

Бесконечный вечер подошел к концу. Семья Измайловых проводила нас до машины. Я торопливо и сухо попрощалась со всеми и нырнула в салон: скорее бы домой. Надоело.

Отец еще долго жал руки и расточал комплименты перед деловым партнером. Но как только опустился на сидение рядом со мной, добродушная улыбка исчезла с его лица. Я предчувствовала предстоящую головомойку, но как могла оттягивала ее: благоразумно отвернувшись к окну, молчала. Как всегда.

— Поговорим, — без каких-либо вопросительных интонаций. Настоятельное требование, почти приказ.

— Я правда устала, — всеми путями избегала ссоры. — И мне завтра рано вставать.

— На работу? — иронично уточнил отец. — Когда уже ты наиграешься? Если взбрело в голову изображать из себя деловую леди, попросила бы меня: я нашел бы тебе непыльную должность в компании. А то подносишь кофе этому Орлову, — пренебрежительно с толикой злости.

— Не Орлову, а Романову, — безучастно поправила. Я была спокойна и хладнокровна — не в первые выслушивала критику отца.

— Еще лучше! — повысил голос, выражая крайнее недовольство. — Это вообще кто?

Даже стало немного обидно за Дениса: он вечная неприметная тень Орлова, которому, возможно, иногда приписывали чужие заслуги.

— Денис Юрьевич заместитель гендиректора.

— Ничего не слышал о таком, — фыркнул отец, и, кажется, на этом успокоился. По крайней мере, расспросы прекратились.

Дорога до дома прошла в тишине, даже Поля не пыталась разрядить обстановку беседой. Думаю, ее тоже утомила напряженность наших с отцом отношений.

Машина остановилась на парковке. Отец вышел первым и, даже не дожидаясь меня, направился к дому. Водитель должен был еще отвезти Полю до ее квартиры, поэтому я не стала их задерживать.

— Пока, — тихо шепнула, и уже собиралась выбраться из салона, когда Поля остановила меня.

— Всё наладится, — тяжело вздохнула. — Ты же знаешь…

— Не надо, — все это я уже слышала не раз, не было смысла повторять вновь. — Я уже привыкла, что для отца пустое место, и что бы я не делала, он этого никогда не оценит.

— Это не так, девочка моя, — Поля по-матерински заботливо поправила воротник моего пальто, укутывая теплее словно ребенка. — Он любит тебя, просто не умеет выражать чувства.

— Пренебрежение к моей работе и ко мне самой ему удалось прекрасно выразить, — с печальной иронией отметила я. Не мога припомниь, чтобы отец когда-либо бы со мной внимательным и нежным. — Я давно смирилась и не питаю напрасных надежд.