— Здравствуйте! Очень приятно, меня зовут Елена.

Не откладывая в долгий ящик и не обращая внимание на расшаркивания своей подопечной, пожилая женщина подошла ко мне и аккуратно помогла подняться. Она оказалась намного крепче, чем казалась на первый взгляд, сноровисто поднырнула мне подмышку и как на буксире потащила в ванную. Там, усадив на пуфик, что стоял в углу, быстро набрала воды, примерно до половины всей ёмкости ванны, и, наконец, подала голос:

— Помочь вам раздеться? — спросила она и скептически взглянула на мои джинсы. Да, я сегодня собиралась купить купальник и солнцезащитный крем, так что наряжаться на обычный шопинг и не думала.

— Да, не откажусь, — ответила я, с трудом поднимаясь с пуфа и держась за стенку.

Мне помогли принять ванну и даже высушили волосы каким-то камнем. Я, наверное, потихоньку схожу с ума, потому как женщина, которую представили как Маринэв, вложила мне в ладонь обычную серую гальку и зажала мои пальцы в своих руках. В ту же секунду по волосам прошёл лёгкий тёплый ветерок, и я моментально почувствовала лёгкость, обычно я сушу волосы около двадцати минут, поэтому такое ощущение появляется значительно медленнее, а тут: раз — и голова сухая. Это как? Опять магия?

Но не успела я накрутить себя, как Маринэв вытащила камешек, облачила моё тело в длинный махровый халат и вывела обратно в комнату, где нас всё ещё ожидала девушка, как её… Эмилин.

Няня помогла мне добраться до постели и устроиться поудобнее, а девушка заговорила, как только я улеглась.

— Крис — мой брат, и он просил успокоить тебя, но вижу — в этом нет такой огромной необходимости. Расскажи, пожалуйста: откуда ты?

Едва я успела раскрыть рот, в комнату вошёл тот самый мужчина, который лежал передо мной на поляне без сознания. Сейчас он щеголял в странного вида костюме и выглядел весьма свежо. Так и не скажешь, что ещё вчера он был на грани смерти. Хотя, может я чего-то не знаю о местной медицине?

— Елене нельзя распространяться на эту тему. Государственная тайна, — сказал он, оглядев меня. — Здравствуй, Эмилин! Извините, что помешал, но мне бы поговорить с моей истинной, — он выразительно посмотрел на девушку и её няню, а те, в свою очередь, быстро подхватили юбки и вышли из комнаты.

— Меня зовут Йен Марис. Я — твой истинный, и ты меня спасла, когда попала в этот мир. Я безмерно признателен тебе и в знак благодарности готов подарить тебе поместье недалеко от столицы. Я не готов сейчас жениться, поэтому предлагаю ежемесячное содержание, которого хватит и на поместье, и на твои капризы, а ты взамен не будешь лезть в мою жизнь.

Этот индивид замолчал, а я почувствовала, будто меня помоями окатили. Это он предлагает: жить в его "поместье" и получать деньги за то, чтобы я не появлялась поблизости? Может быть я не так понимаю "истинность"? Раньше я читала фантастические романы об оборотнях, так там выражение "истинной пары" означало безграничную любовь и привязанность. Видимо, здесь всё не так. Я еле сдержала сарказм, рвущийся с языка и всё же задала вопрос, который сейчас для меня на первом месте:

— Я хочу вернуться домой. Ты знаешь как это сделать?

— Нет, — лаконично ответил этот индивид и продолжил разглядывать меня.

— Тогда, не интересно, — ответила я на его предложение.

— Что "не интересно"? — уточнил он.

— Буду держаться от вас подальше бесплатно. Поместье оставьте себе. Я всё равно вернусь домой.

— Пути назад просто нет. Вам нужно привыкнуть, что вы останетесь здесь навсегда, поэтому покровитель вам не помешает. — сказал он, делая акценты на "навсегда" и "покровитель".

Я не хотела плакать при этом бессердечном мужлане, но слёзы потекли из глаз с такой силой, что я была не в состоянии их остановить. Раньше я не понимала выражение "слёзы градом", а теперь мне пришлось прочувствовать его на себе.

Я отвернулась и постаралась успокоиться, но мысль, что я никогда не увижу дочь, билась в голове раненой птицей, не давая возможности успокоиться. Истерика набирала обороты, когда в комнату влетел знакомый мне Крис. Он вытолкал этого чурбана.

Через несколько секунд Крис уже присел на кровать передо мной и обнял, заставляя сесть и положить голову ему на плечо.

— Не слушай его. Он просто не в себе. Елена, мы с Айсом постараемся найти выход. Если не вернём домой, то хотя бы найдём способ наладить связь между мирами. Твоя дочь, она ещё маленькая? — спросил он в конце своего пламенного монолога.

Я всхлипнула ещё несколько раз и всё же ответила:

— Она для меня всегда будет маленькой.

А что я ещё могла ответить? Что она взрослая, замужняя женщина? Тогда они могут решить, что возвращение необязательно.

– А больше никого нет? Любимого мужчины? Родителей? — спросил он.

— Нет.

А ведь и правда: у меня там только дочь.

Нелюбимая работа, отсутствие перспектив и карьерного роста, отсутствие личной жизни — всё это, конечно, можно было променять на новый неизведанный мир, в котором все так изысканно одеваются. Опять же, здесь я помолодела на десять лет минимум. Но как я оставлю дочь? Инночка, моя девочка…