А когда мы вернулись в поместье, парни и вовсе меня удивили — проводили до комнаты и чинно поцеловали руку. Каждый при этом смотрел так, будто рассчитывал эту ночь провести со мной. Может, я какими парами надышалась и теперь мучаюсь галлюцинациями? Надо бы отловить их по отдельности и расспросить о намерениях. Такие вот массовые мероприятия меня не устраивают.

Да и зачем вообще устраивать этот фарс? Я же всё равно вернусь в свой мир. Айсар уже дважды пообещал, что поможет. Так зачем они проявляют неприкрытый интерес? Ничего не понимаю.

Я улеглась в кровать и провалилась в сон почти сразу. Ночью мне снова снился полёт, и чувства были совершенно другие: тёплые, обволакивающие — будто находишься на своём месте.

Оттого, проснувшись утром, я нова задалась вопросом: что это было?

Мы, вчетвером, сидели в столовой и наслаждались свежими булочками, запивая их сладким чаем. Я выспрашивала у Альбера, есть ли в наличие кофе, но меня не поняли — видимо, такого растения здесь не водится, или его используют в других целях. Не успела я позавтракать, как Альбер объявил о прибытии Амины.

Айс с Крисом странно посмотрели на Йена, на что тот ответил:

— Я здесь не при чём. Мама как-то сама втёрлась в доверие к Ель.

Я прыснула и отметила, что теперь не только Айс так сокращает моё имя.

— А у вас есть ели? — спросила я о том, что давно терзало…

— О чём ты? — ответил вопросом на мой вопрос Йен.

— Ну, дерево ель у вас есть?

— Эээ… Нет. То есть, Айс вчера сократил твоё имя и это означает "дерево"? — спросил дракон, глядя на покрасневшего друга-некроманта.

— Но ты сказала, что можно. Я и не знал, что это сокращение что-то означает, — расстроился Айс.

— Ничего страшного, — поспешила его успокоить. — Мне даже приятно. Раньше бабушка меня так звала, ну и в школе иногда особо оригинальные учителя так называли. Амина ждёт, можно её пригласить сюда?

Альбер проводил к нам Амину, и она устроилась за столом. Пока я доедала свою булочку, мама Йена и Крис вели неспешную беседу, так как не были заняты едой. Мы же с Айсом и Йеном в темпе вальса дожёвывали свой завтрак.

Потом все собрались расходиться по своим делам, и парни, не стесняясь Амины, по очереди поцеловали меня в щёку. Я возможно и увернулась бы от таких нежностей, но была в таком шоке от их поведения, что просто стояла и хлопала глазами.

Как только мы с мамой Йена очутились в карете, она улыбнулась:

— Да ладно тебе, стесняться, Елена. Лучше, скажи: ты хочешь продавать серёжки Тьену или нет?

— Я не против, но стоит ли игра свеч? Может лучше оставить их при себе?

— Если они тебе действительно дороги, то лучше оставь. Ну а если смотреть на выгоду, то лучше продать их Тьену, в любом случае он предложит больше, чем ты сможешь выручить даже став знаменитой.

— Да я к известности не стремлюсь, — озадаченно ответила я.

— Да? Тогда смею огорчить: вся столица только о тебе и говорит. Если бы не связи Горана, к тебе бы уже пришли местные газетчики и попросили рассказать всё о себе и о твоём мире.

Я удивилась такому повороту, ведь вчера по улицам мы с Эми ездили весьма свободно, и толпы папарацци за нами не бегали, я бы точно заметила. Опять же, в ресторане никто не подходил и пальцем не показывал… Может Амина преувеличивает?

Глава 27

Елена

— Так что с серьгами?

— Буду продавать, — вздохнула я. — Мне нужны деньги для своего жилья, да и непонятно сколько времени мне ещё придётся провести в вашем мире. Нет, мне нравится у вас, — поспешила я успокоить Амину, которая спала с лица, — но и к дочери вернуться я тоже хочу. Ты же понимаешь, каково это: быть вдали от своего ребёнка. Я скучаю, — сказала я и отвернулась к окну.

Слёзы подкатили к векам, и я еле их сдержала. Ну что такое. Не время расклеиваться. Плакать надо ночью, когда никто не видит. Я уже привыкла так себя вести — чтобы никто и не заподозрил, что я не настолько сильная, какой кажусь.

Амина взяла меня за руку и сказала:

— Я тебя понимаю. И я помогу. Конечно, я была бы более довольна вариантом, где вы с Йеном живёте долго и счастливо, и твою дочку я готова принять в семью, но будь что будет. Ты здесь, а значит на то есть воля Богини. Всё к лучшему, поверь…

Вот так совершенно чужой человек становится близким. При других обстоятельствах, думаю, мы с Аминой стали бы хорошими подругами.

Не успели мы перевести разговор в более приятное направление, как карета остановилась. Выйдя из экипажа, оказались перед высокими воротами, привратник споро распахнул их, кланяясь и приветствуя Амину.