Центр лагеря был запит серебряным светом взошедшей Ливинии, да и Креуза была почти в полном объеме. Молодая женщина выступила вперед, откланялась королю, выпрямилась и сняла плащ. Под ним она носила нагрудное украшение и широкий медный пояс, отделанный драгоценностями.

Ивар узнал ее. Эти тонкие черты и большие серые глаза неоднократно привлекали его внимание днем. Практически обнаженная, фигура ее казалась бы мальчишеской, если бы не высокая, округлая грудь. Нет, решил он, это не совсем так, ее женственность была лишь более утонченной и гибкой, чем у его более тяжелого народа.

Раздалась музыка. Она топнула голой ногой, раз, два, три, и бросилась в танец.

У Ивара перехватило дыхание. Ему уже приходилось видеть, как танцуют тинеранские девушки, но лишь некоторых из них взяли бы в балетную школу. Это же было что-то невероятное. "Самое лучшее они оставили себе", - мелькнула мысль, и больше он уже не мог думать ни о чем. Его полностью захватил бурный вихрь ее танца.

Девушка совершала невероятные прыжки, она то плыла по земле, то взмывала вверх и, мягко приземлившись на носок, кружилась, кружилась. И вдруг превращалась то в колесо, мчащееся по кругу, то в стрелу, выпущенную охотником и сразу - в катавала, уклоняющегося от этой стрелы и разрывающего выпустившего ее охотника. Плащ в ее руках был то крыльями, то возлюбленным, с которым она танцевапа нежнейший из танцев. Она сама была лунным светом, песней дудок и барабанов и, когда она неожиданно исчезла из круга, умчавшись в ночь, музыка сразу смолкла.

Публика взревела от восторга.

Внутри фургон Миккая был хорошо отделан, но свободного места было мало из-за обилия вещей. Б переднем углу стояла круглая печка, которая использовалась, когда было топливо. Две двуспальные кровати, в два яруса, занимали стену слева, под ними поместился запирающийся шкафчик. Раздвижной стол пристроили в левом углу, а вдоль правой стены пристроили полки, буфет, вешалки для бесчисленного количества вещей: запасы и оборудование для повседневной жизни, костюмы, атрибуты представлений, калейдоскоп странных сувениров и старый канат. С потолка свисал крошечный фонарь, несколько амулетов и пучки сухой пищи, колбаса, лук, яблоки дракона, мофри и еще что-то, с острым запахом.

К двери была прикреплена клетка. Животное в ней село на задние лапы, когда вошли Миккая, Дулси и Ивар. Первенец удивился, зачем нужно кому-то держать такое не располагающее к себе животное. Оно было около пятнадцати сантиметров длиной, четвероногое, хотя передние конечности скорее напоминали костлявые руки. Грубый серый мех покрывал его кожу с плеч до задних лап, образуя что-то вроде естественной мантии. Острая, вытянутая мордочка со стоячими ушами, похожими на рога, и пасть усыпанная иглообразными зубами, довершали портрет зверька. То, что существо не было аэнеанским организмом доказывали блестящие маленькие красные глаза - их было три, расположенных треугольником.

– Что это?
– спросил Ивар.

– Как что? Это удача, - сказала Дулси.
– Зовут Парзо.
– Она потянулась к клетке, у которой не было никаких запоров.

– Ну, выходи и скажи привет, Ларзо, дорогой.

– Ваш… талисман?

– Наш что?
– спросил Миккая.
– А-а, понимаю тебя. Джу, как те?
– Он ткнул пальцем в сторону подвешенного гротеска.
– Нет, это нечто большее. Считается, что удачи помогают нам, но, в основном, они наши любимцы. Я никогда не слышал о фургоне, ни в одном Поезде, где бы их не было.

Дулси вынула животное из клетки и три человека, рассевшись рядком на нижней кровати, принялись прикармливать зверька кусочками сыра. Зверек охотно принимал лакомство из рук, но не проявлял при этом особого восторга.

– Откуда они родом?
– спросил Ивар. Миккая развел руками.

– Кто знает? Какие-то иммигранты привезли одну или две пары, полагаю очень давно, в первые дни колонизации. Они никогда не приходили сами, но у тинеранцев стало привычкой держать их, и… - Он зевнул.
– Давайте на покой. Жаль, что утро приходит так чертовски рано.

Дулси посадила удачу в клетку. При этом, чтобы повесить ее на место, ей пришлось наклониться над коленями Ивара. Когда ее рука освободилась, она погладила его по коленке, а другой рукой потрепала за волосы. Миккая заморгал, затем засмеялся.

– Почему бы и нет?
– сказал он.
– Ты долго будешь нашим попутчиком, Рольф, и мне кажется, ты нам обоим понравился. Можешь начинать прямо сегодня.

Слегка ошалев от недвусмысленного внимания женщины, Ивар выдавил заикаясь:

– Ч-что? Я, я не совсем понимаю…

– Ты можешь взять ее на эту ночь, - предложил Миккая, а Дулси захихикала. Спустя немного добавил:

– Стесняешься? Бы северяне часто стесняетесь, пока не напьетесь. В этом нет надобности среди друзей.

Ивар почувствовал, как зарделось его лицо.
– Ну-ну, - сказала Дулси.
– Бедный мальчик, он слегка растерялся.
– Она легко поцеловала его в губы.
– Не обращай внимания. У нас еще есть время. Потом… если ты захочешь. Только, если ты захочешь.

– Конечно, не бойся нас, - добавил Миккая.
– Я вовсе не кусаюсь, а она не очень сильно. Отдыхай, если хочешь.