В его голове снова и снова возникали образы не засады на транспорт, которую они только что пережили. Он продолжал видеть ту дождливую ночь, шторм, обрушившийся на корабль, пламя, взметнувшееся высоко в небо, когда он, мокрый от дождя и крови, спотыкался на палубе «Гранд Вояджера». Наручники впивались в его запястья так же, как и сейчас. Паникующая толпа толкалась и билась вокруг, когда палуба раскачивалась, а сверху сыпались пули.

Габриэль снова и снова видел маленькую девочку, как она обмякла на палубе в своем ярко-желтом халатике. Она была такой маленькой, всего пять или шесть лет, моложе и меньше, чем мальчик из их группы.

Он видел ее в своих снах и кошмарах, в каждый момент бодрствования. Ее черные волосы разметались по маленькому личику, розовый бутончик рта приоткрылся, глаза стали тусклыми и неподвижными. Смотрят прямо на него, обвиняя в своей ужасной пустоте.

Он был террористом. И это он ее убил.

Глава 4

Уиллоу

Семнадцатилетняя Уиллоу шла по лесу, крепко сжимая руку Бенджи. Она уже потеряла сестру. И не хотела терять еще и брата.

Когда они оказались в ловушке внутри грузовика и не смогли выбраться, у нее чуть не случился приступ удушья от ужаса. Он в безопасности, повторяла она себе снова и снова. Бенджи в безопасности, и она готова на все, лишь бы это так и оставалось.

— Эй, как ты. — Финн зашагал рядом с ней. — На секунду я увидел, как перед моими глазами промелькнула моя собственная смерть. Мне казалось, что с этим уже покончено, понимаешь?

— А ты бы предпочел обмочиться? — спросила Уиллоу, хотя ее руки все еще слегка подрагивали. Она подняла на него глаза.

При росте 180 см он возвышался над ее миниатюрной фигурой. Она была невысокой, но крупной, в то время как Финн был огромным, с широкими плечами, мощной грудной клеткой, руками и бедрами толщиной с дерево. На его смуглую кожу ложились тени, а щеки расплывались в озорной улыбке, которую она так полюбила. Он всегда был добродушным, даже после нескольких недель пребывания в карантине или многочисленных обстрелов.

Несмотря на то, что они знали друг друга недолго, выживание на «Гранд Вояджере» и многочасовое совместное пребывание в карантине укрепили их дружбу. В первый день карантина Финн устроился в их маленьком уголке и больше не покидал его.

Финн подмигнул Бенджи.

— Обещай, что никому не расскажешь.

Бенджи хихикнул. Доброта и юмор Финна творили с ним чудеса, как-то смягчая пережитую травму. Бенджи попытался вырваться из руки Уиллоу и потянулся к Финну.

— Хорошая попытка. — Уиллоу крепче сжала его. — Думаешь, я отпущу тебя хоть на секунду?

Бенджи вклинился между ними и вложил свою свободную руку в ладонь Финна. Вся его ручка казалась веточкой рядом с рукой Финна.

— Я могу держаться и за тебя, и за него. Правда, Финн?

Уиллоу закатила глаза.

— Вечный переговорщик. А для тебя он мистер Финн. Не забывай проявлять уважение. — Теперь, когда ее мамы не стало, бремя воспитания Бенджи легло на плечи Уиллоу. «Они — твоя ответственность. Заботься о них». Слова мамы эхом отдавались в ее голове. Она постарается приложить все усилия, чтобы мама гордилась ею. Это самое меньшее, что она могла сделать.

Они шли еще час. Паутина запуталась в ее волосах. Бенджи споткнулся о корень и поцарапал ладони. В ветвях над ними щебетали птицы. Под ногами хрустели желтые листья и сосновые иголки.

Однако это было лучше, чем восемнадцать дней торчать в палатке без окон и ничего не делать, ожидая, когда выяснится, заразился ли ты смертельной болезнью. И это намного лучше, чем застрять в ловушке и быть расстрелянным, как сардины в банке, ужасные на вкус, хотя ее Лола их обожала.

Джерико повел их к опушке деревьев — достаточно далеко, чтобы не быть замеченными, но вполне близко, чтобы наблюдать за приближающимся транспортом на шоссе, которое оставалось жутко пустым.

— Ты слышал какие-нибудь машины, пока мы были в лесу? — спросила Уиллоу.

Финн пожал своими массивными плечами.

— Нет.

Большинство автомобилей были электрическими, но если прислушаться, то все равно можно отчётливо различить их характерный гул.

— Странно, правда?

— Да. — Он потрепал Бенджи по волосам. — Очень странно.

Они нашли свободное от корней место и сели. Надира и Мика устроились рядом с ними, а Амелия, Сайлас и мать Амелии, Элиза, прислонились к стволам деревьев в нескольких метрах от них. Группа взрослых — Хорн, Мередит, Лопес и еще несколько человек — богатая элита с властным поведением, которые с первой ночи пребывания в карантине только и делали, что жаловались, — осталась стоять, сгрудившись в кружок и о чем-то срочно перешептываясь.

Джерико расположился в стороне, охраняя своего пленника-террориста Габриэля.

Джерико должен просто убить его и покончить с этим. Уиллоу понимала, что это ужасная мысль, но ничего не могла с собой поделать. Его не нужно судить. Все здесь знали, что он и его повстанцы-террористы выпустили вирус «Гидры», который убил более ста тысяч человек, а затем мутировал и убил еще миллионы. Сотни людей погибли от его рук на «Гранд Вояджере».

Из-за этого монстра погибла ее мама. И ее прекрасная, озорная младшая сестра Зия, с прической пикси, выкрашенной в бирюзовый цвет, с ее причудливыми нарядами и безумным, заразительным смехом.