– Как тебя зовут?
– Даша словно почувствовала все, что я не сказала вслух.

– Земная Маша, - дверь отъехала в сторону, и доктор дождался, пока гравитационная магнитная платформа с телом девушки проехала в помещение, а за ним и Даша вошла. Он отдал указание кому-то на незнакомом мне языке и повернулся ко мне.

– Благодарю вас за помощь, - доктор-жабеныш провел меня дальше по коридору и открыл дверь.

– Что с ними будет?
– меня завели в мою комнату, которая за это время преобразилась. Она стала напоминать обычную комнату, которая у меня была на вилле.

– Вам не стоит о них беспокоиться, - вкрадчивый ответ, словно доктор намекал, что мне бы побеспокоиться о себе, но не сказал этого.

Это был первый и последний раз, когда я видела девушек. Вернее, когда мы виделись. Несколько раз меня выводили на прогулку. По моим подсчетам, это было один раз в неделю. Именно по этим прогулкам я и посчитала время своего пребывания на корабле. Или это была космическая станция, я толком не разобралась. Я пару раз видела двух девушек, которым мне удалось помочь, а затем я увидела лишь одну. И именно в тот день мои прогулки прекратились. После этого меня поместили в медицинскую палату, которая была скорее похожа на камеру. Нет, там были и кровать, и стол со стулом, и даже что-то вроде телевизора. Меня кормили и поили, а еще очень часто снимали показания. Что-то доктора устраивало, что-то нет. Об этом можно было судить по его выражению лица. Хотя сложно на сморщенной жабьей морде различить эмоции. Но я все время вглядывалась, чтобы понять: что же меня ждет. Зачастую, когда меня мучила сонливость или беспричинная усталость, доктор недовольно хмурился и назначал мне какие-то капельницы, уколы. И я после этого чувствовала себя еще хуже. Меня тошнило и не было аппетита, тем более что мне все время предлагалась странная еда, которая была неаппетитной. Где ж там мой борщ из хармитских продуктов?

– Что вы от меня хотите?
– в какой-то момент я уже не выдержала и спросила у жабьего доктора. Шел второй месяц моего заточения. В то, что меня спасут, я уже не верила.

– Я же уже говорил, что вы нам нужны как образец, - казалось, доктора удивил мой вопрос. Но я уже была на этом корабле больше месяца, и если они хотели получить какую-то информацию обо мне, то давно ее уже получили. Или нет? Что во мне такого удивительного?

– Отпустите меня, а? Я живой человек, а не образец, - вдруг я расплакалась, а датчик, который был прикреплен к руке, панически запищал.

– Вы ошибаетесь. Нам практически удалось выделить вещество, которое отвечает за вашу совместимость с расой хармитов, - доктор начал что-то нажимать на аппаратуре, и писк успокоился, как, впрочем, и я. Подозреваю, что мне дают какие-то успокоительные, и я потому такая заторможено-спокойная.
– Но только вот этот небольшой нюанс, - доктор бормотал себе под нос, вернее, в то место, где у него должен был быть нос, что-то несвязное.

– Какой нюанс?
– я боролась со сном изо всех сил, чтобы услышать ответ. Если им, конечно, меня удостоят.

– Гравидитас, - еле слышно проговорил бакаец. Или, может, мне это слово послышалось. Но я четко запомнила слово, значение которого хотела узнать в будущем.

Я уснула и проснулась от довольно громкой сирены. Свет в моей палате мигал то красным, то синим, а периодически затухал, но уже через мгновение снова загорался, ярко освещая помещение. Все это мигание сопровождалось сиреной, которая орала так, что казалось, лопнут барабанные перепонки. Дверь то открывалась, то закрывалась, создавая еще более жуткое впечатление. Я сдернула с себя все трубки и датчики и, пошатываясь, встала. Меня преследовало чувство, что мне надо покинуть это место. Что происходит что-то плохое и надо бежать. Все инстинкты обострились и придавали сил. Я не встретила на пути ни одного жабеныша. Корабль словно вымер. Я вышла в коридор и почему-то направилась в то крыло, где видела девушек-землянок. Меня интуитивно тянуло туда, и, как оказалось, не зря. В похожей палате-камере к кушеткам-капсулам были пристегнуты землянки.

Мне удалось отстегнуть ремни, и девушки выскочили из капсул.

– Что случилось? Ты кто такая?
– на меня с подозрением уставилась спасенная мною блондинка.

– Это Маша, я тебе рассказывала, - заступилась за меня Даша.
– Ты не знаешь, что случилось?

– Нет, меня накачали снотворным, и я отключилась. А проснулась уже от этого звука, - я отрицательно покачала головой.

– Это уже несколько часов длится, - Яна выглянула в коридор и, видимо, пыталась оценить обстановку.
– Нам надо убираться отсюда.

– Над нами ставили какие-то опыты, - призналась Даша. Делали инъекции, ставили капельницы, и даже что-то вроде гинекологического осмотра было, - призналась Даша, вцепившись в мой локоть и семеня за Яной.
– Мне так страшно было. Они такие мерзкие и ничего не понятно, что говорят, только клокочут и все. Но они вылечили Яну, - продолжила безостановочно говорить девушка, у нее, наверно, такая реакция на стресс.

– Ты можешь прочитать?
– Яна перебила Дашу и указала на мигающую табличку. Мы довольно далеко уже пробрались по коридорам, и я не знала это место. Меня сюда никогда не водили.

– Нет, - я вглядывалась в мигающее табло, но не понимала ни слова.

– Но Даша говорила, что ты с ними разговаривала, - неверяще уточняет Яна.

– Я говорила с ними на хармитском языке, - чувствую себя неловко под тяжелым взглядом Яны. Она словно подозревает меня в чем-то. В общем, не самое приятное чувство.

– А это какой?
– не унимается недоверчивая девушка.

– Наверно, бакайский, - я пожала плечами.

– И куда нам идти?
– по голосу Даши стало понятно, что она паникует.