– Доброе утро. – Учтиво поприветствовал его дворецкий. – Господин ожидает вас. Возможно вы желаете привести себя в надлежащий вид перед встречей с ним?

– В этом нет необходимости. На самом деле мой внешний вид, является частью моей работы. Я был бы вам очень признателен, если бы мы оставили всё как есть.

– Как пожелаете… Прошу вас. – Сдержанно согласился дворецкий, учтиво пропуская юношу вперёд.

Перед Милнером раскинулся очередной сад, находящийся прямо внутри этого огромного здания. С двух сторон его обрамляли винтовые лестницы, ведущие на второй этаж. Тип этого сада было сложно определить, но больше всего он походил на сельский. Было однако несколько отличий: он был разбит на четыре части. Они взаимодействовали между собой, но в тоже время можно было четко проследить границы между ними.

Первую часть сада можно было сравнить с холстом художника-авангардиста. Фон создавали пушистые кустарники, напоминающие овечек, а самыми яркими оттенками, были конечно же цветы. Тут были перемешано сумасшедшее разнообразие красок, но каким-то невероятным образом, все они создавали солнечную и радостную гармонию. Глядя на него, сразу же приходила мысль о летней поре.

Второй сад обладал совершенно иным настроением, в нём был пруд, одинокая ива и несколько колючих кустов. Это место буквально дышало щемящим ощущением тоски и грусти, погружая в далёкие воспоминания о былой юности.

Третью часть покрывали растения со странными листьями, торчащими в разные стороны. Всё это обрамляли странные ветки, утопающие в пуху. Эта часть сада казалась пустой и холодной, словно здесь дул пронизывающий до костей зимний ветер.

Последняя же, была самой заметной и самой наглой. Ярко-зелёные растения были повсюду, они пёрли во все стороны заполняя всё вокруг своей молодостью и беспардонностью.

Дворецкий проводил гостя на второй этаж, который представлял собой что-то вроде балкона, обрамляющего внутренний сад. Если бы кто-то кроме Милнера проходил мимо столь дивного вида, он наверняка захотел бы остановиться и полюбоваться им с высоты. Однако посетителю было здесь совсем не по себе, поэтому он хотел как можно быстрее покинуть это место, почти наступая на пятки дворецкому… Не то чтобы у него была аллергия на пыльцу, или он не любил растения, нет: здесь просто было слишком красиво…

Покинув смотровую, они оказались в длинном коридоре, который привёл их к массивной дубовой двери. Дворецкий постучал и получив ответ, отворил её перед гостем, пропуская того вперёд.

Внутри оказалась библиотека доверху набитая книгами. Помещение было настолько огромным, что занимало целых два этажа, соединенных по центру винтовой лестницей. Внизу располагался большой глобус, чуть ли не три метра в диаметре. Он настолько выделялся своими масштабами, что было сложно отказать себе в удовольствии проверить крутится он или нет.

Вдали находились огромные окна высотой в два этажа, с какими-то узорами на стеклах. Издалека было тяжело разглядеть, что конкретно там было изображено, но судя по всему там была пересказана какая-то легенда.

Поднявшись на второй этаж, Милнер увидел дюжину бордовых резных стульев вокруг огромного тёмно-красного стола. В центре помещения, на одном из стульев расположился его новый наниматель Генри Эбрахам: пожилой господин в очках, семидесяти трёх лет в клетчатой жилетке и тёмных брюках. Его плечи были немного ссутулены, что в таком возрасте не удивительно, но всё же его горделивая осанка не позволяла ему совсем расслабиться. Его полностью поседевшие волосы были аккуратно уложены на правую сторону, а его глубокие серые глаза говорили о том, что это Большой человек.

Судя по его уставшему виду, Генри Эбрахам очень рано встал: его выдавали синяки под глазами. Перед ним на столе находился целый ворох бумаг: документы, доклады, договора и прочие отчеты. Несмотря на гору макулатуры, здесь чувствовался свой собственный порядок, вероятно выработанный привычкой и многолетним опытом.

– (Чёрт!) – Подумал юноша. – (Надо было позавтракать. Рано пришёл, вечно я тороплюсь… Один? Нет, два. А может и больше…)

Господин Генри лишь мельком взглянул на юношу. Он спокойно дочитывал какой-то документ, а дворецкий попросил Милнера подождать, так и не предложив присесть. Пару минут спустя, наниматель соизволил оторваться от документа и сняв очки, сделал знак посетителю подойти.

– Здравствуйте. Меня зовут Милнер Швалген. Прошу извинить меня за мой внешний вид, к сожалению, это необходимость.

– А если я прикажу тебя вымыть и переодеть? – Сдвинув брови с угрозой поинтересовался Генри Эбрахам.

– Я был бы очень вам признателен, если бы вы этого не делали. – Не меняя выражения лица, ответил юноша. – Впрочем, если вы настаиваете, у меня не будет иного выбора, кроме как подчиниться вашей прихоти. Однако в этом случае вас будут ожидать последствия…

Господин Генри продолжал пристально осматривать юнца, он думал стоит ли ему приводить этого неряху в нормальный вид, однако Милнер встрял в ход мыслей нового нанимателя:

– В своё оправдание могу лишь добавить, что от меня ни капельки не пахнет, и я очень рассчитываю, что этого вам будет достаточно.

– Ха! – Выдал наниматель. – А у него есть манеры. Хорошо, пусть всё остаётся как есть. Пока ты можешь предоставить то, что мне нужно: я лично тебя в грязи искупаю.

Милнер пожал плечами и кивнул, подтверждая справедливость этих слов.

– Не будем терять времени. – Продолжил наниматель. – Сначала я бы хотел задать вам несколько вопросов. Несмотря на то, что у вас, господин Милнер Швалген, самая низкая результативность: вы считаетесь самым востребованным покорителем. Этот момент мне непонятен, однако меня заверили, что лучше Вас никого нет. Конечно у меня есть догадки, но хотелось бы услышать ваши объяснения.