Почесал затылок, потому что вспоминать всё это дерьмо мне тоже не хотелось. Похоже, мы с Олей оказались похожи чуточку больше, чем я думал изначально.

– В последних отношениях я был три года, – нехотя признался я. – София была потрясающей, сводящей с ума девушкой. Мы были из одного круга общения. Её отец – деловой партнёр моего, и они близкие друзья. Мы так и познакомились с ней на вечеринке…

Я думал, что мне будет неприятно вспоминать об этом, но оказалось я ничего не чувствовал, кроме равнодушия. Это были странные, необычные чувства.

Интересные наблюдения: противоположность любви не ненависть, а безразличие. Разочарование. Пустота. И я был рад испытать всё это сейчас.

– Всё началось с бурного секса, и казалось, только на один раз. Но каждый раз, как мы виделись, всё заканчивалось одним и тем же: мы просыпались в одной постели. И иногда даже не помнили, как там очутились. Через пару месяцев такого столкновения мы решили, что нам нужно встречаться. И мы рискнули, погружаясь друг в друга всё больше, не замечая других, – остановился, тяжело вздохнув.

Оля слушала меня, печально глядя. Неужели считала, что у меня остались чувства к бывшей? Ни капли…

– Мы строили планы на будущее, и они всегда не совпадали. Я хотел на ней жениться, хотел семью и детей. Она же хотела вечно тусоваться. Ей даже путешествия не нравились, а только танцы на вечеринках, новые люди и бесконечное веселье. Она не работала ни дня, предпочитая жить в удовольствие на деньги отца, – я почувствовал, что спустя столько времени я её осуждал. Именно поэтому постарался сменить тему: – Мы попробовали пожить вместе, и все мои мечты о будущем развалились. Вскоре выяснилось, что она последний год мне изменяла.

Я прямо вспомнил нашу последнюю ссору. Мы орали друг на друга. София кричала, что не обязана спать только со мной, потому что в мире ещё столько классных мужиков, которых она не успела попробовать, и которые не просто не хуже, а гораздо лучше меня. Она не обязана рожать мне детей, потому что не инкубатор, не курица-несушка и…

Я просто ушёл, сказав, что весь этот идиотизм не для меня. Бывшая вздохнула с облегчением, а через пару дней в соцсетях у неё появились фотографии с новым парнем.

Я рассказал это Оле, не скрывая ничего. Она изменилась в лице, приобняла меня, пытаясь приободрить.

– Представить не могу, каково тебе было… – сквозь туман воспоминаний донёсся нежный голос сводной сестры.

– Не легче, чем тебе, – честно признался я. – Если мы, мужчины, не показываем наши чувства, это не значит, что испытываем боль от предательства меньшую, чем вы…

Ольга

Я не ожидала такой откровенности от Лекса. Он буквально вывалил всё то, что происходило с ним. Теперь я понимала, что мой сводный братец и не был бабником, каким я его себе придумала. Похоже, это я поддалась стереотипу о том, все богатые красавчики не уважают и не ценят девушек.

В чём-то мы с ним были даже похожи. Эта неожиданная мысль поразила меня больше всего.

И его откровенность раскрепостила меня. Мне хотелось поделиться с ним, чтобы он понял, что не одинок. И я с удивлением отметила, что, в общем-то, мне плевать на моего бывшего.

– С Тимуром мы были чуть ли не вечность. Ну, так мне это виделось. Он добивался меня, а мне, тогда студентке, его ухаживания казались сказочным приключением. Это был настоящий рай на Земле. И чем больше мы встречались, тем больше я не замечала проблем. Сначала Тимур начал ревновать меня к парням, даже к моим группашам, которым я просто помогала решать лабораторные за деньги. Тимур запретил мне это делать.

– Он запретил тебе дополнительно зарабатывать? – Лекс хмурится и смотрит на меня недовольно.

Мы сидим на одной кровати, обнявшись. Наши тела сами тянутся друг к другу, и мы сели в эту позу непроизвольно.

– Ну, он запретил мне с ними общаться, и я…

– Он запретил тебе зарабатывать. Лишил тебя дополнительного заработка. Ты это понимаешь? – строго произносит Лекс.

Он злится на моего бывшего и не скрывает этого.

Я понимаю, что его злость направлена не в мою сторону, а на моего идиота-бывшего, но мне всё равно становится не по себе.

– Ну да… Это была наша первая крупная ссора… После чего он стал подкидывать мне деньги взамен той суммы, которую я теряла.

Лекс молчит, сделав показательный глоток вина.

– Потом он начал диктовать, как мне одеваться…

– Ты встречалась с абьюзером. С мудаком, который унижал тебя и приказывал тебе. Теперь я понимаю, почему ты шугаешься и боишься чуть ли не своей тени, – его тон звучит сурово, и я на автомате вжимаюсь в спинку кровати.

– Ты знаешь, это сейчас так модно любую фигню в отношениях называть абьюзом и токсичными отношениями… – показательно фыркаю я, покачав головой.