— И тебе не стыдно? — едва слышно спрашиваю я.

Сколько раз бабуля задавалась этим вопросом, и никогда Жанне не было стыдно.

Она в своих проказах и решениях всегда была права, даже если бабушка плакала, например, над любимой разбитой статуэткой ангелочка.

— Вот тошно было смотреть, как ты ему в рот заглядываешь, — Жанна недовольно цокает — Ты такая размазня, Уль. Вот какой была, такой и осталась.

— И ты поэтому решила ноги раздвинуть перед Макаром, чтобы занять мое место?

— Да не от тебя мне надо было избавиться в первую очередь, — презрительно фыркает — В тебе ценности никакой, кроме рожалки.

По щекам текут предательские слезы и разъедают кожу. Как же больно слышать от любимой сестры подобные оскорбленияэ

— Вот опять нюни распустила, — закатывает глаза.

— Даты сама ко мне такой пришла, когда нужна была помощь, — шепчу я и торопливо вытираю слезы. — Вот так отвечаешь на добро?

— Я пришла в дом Макара, Уля. Ты так и не вкурила, что ты тут никто?

— Он не хотел тебя тут даже на ночь оставлять, — цежу я сквозь зубы и сжимаю кулаки.

И я хочу вцепиться ей в волосы не из-за того, что она с мужем моим развлекалась, пока я была занята сыном. Нет. Она не имеет никакого морального права меня унижать и оскорблять после протянутой руки помощи.

Скрывается в комнате, и через несколько минут проходит мимо с той самой дорожной сумкой, с которой пришла два месяца назад.

— Ты просто идеально создана для такого брака, сестренка. И ты ведь правда думала, что он тебя любит. Просто прелесть, какая ты дура.

Глава 4. Пора взрослеть

Вот оно как. По словам родной сестры, я - размазня и тряпка за то, что влюбилась в своего мужа и доверилась ему в его желании, чтобы я была хорошей женой и матерью. Да, я не ожидала подобного подвоха со стороны Макара. Он мне не говорил, что ему нужен инкубатор и что он будет мне изменять, а мне придется смириться с этим.

И да, я никогда не подозреваю людей в подлых намерениях. Быть доверчивой и доброй плохо? Ну, если только среди черствых, беспринципных и жестоких людей, для которых норма переспать с мужем сестры или взять наивную девственницу замуж, потому что пришло время рожать детей от чистой нецелованной девочки.

— Лен, успокойся, — внимаю у закрытой двери кабинета голосу Макара.

—Встретимся, поговорим, — несколько секунд молчания, и с тихой яростью шипит

—С мужем таким тоном разговаривай, Лен. И я не знаю, как она про тебя пронюхала.

Без понятия.

Я не хочу верить, что у Макара связь еще и с замужней женщиной. Во что меня втянули? Крики Темы и бессонные ночи теперь кажутся спокойным и уютным раем по сравнению с тем, что сейчас происходит с жизнью. Два моих близких человека предали меня и оказались не теми, кем я думала.

Открываю дверь без стука и вхожу. Макар развалился в кресле. Отбрасывает телефон и смотрит на меня как на недоразумение в его сложных буднях неверного мужа. Среди мебели из темного дуба, кожаной обивки в дорогом костюме из тонкой светлой шерсти он смотрится хозяином жизни. Его поймали на измене, а он бессовестно невозмутим.

Конечно, не стоило ждать от него, что он ударится в слезы и упадет на колени с мольбой о прощении. Он перевыполнил свой план на эмоции в гостиной, когда встряхнул меня и вытянул из обморока.

— Кто такая Лена? — тихо спрашиваю я и на ответ даже не надеюсь.

Но я обязана задать этот вопрос, чтобы перехватить инициативу С Жанной мне все понятно: она мастерски покрутила задницей в надежде спихнуть меня и какую-то загадочную Лену с насеста. Хочется ей устроить свою жизнь после череды неудачных романов.

— Забавно, что она сама не раз просила, чтобы я познакомил тебя с ней, — Макар невесело усмехается.

— Что?

Не на такой ответ я рассчитывала. Он должен был мрачно сказать “Не твое дело", а не говорить, что его любовница жаждет со мной встречи. Мое лицо искажает легкая гримаса отвращения, будто к спине приложили холодную пупырчатую жабу.

— Ты удивлена?

— Так я думала, что и ты меня любишь, — закрываю глаза и с трудом сдерживаю поток слез.

— И правда, дура.

— Макар, я не… — к горлу подкатывает ком слез. Я его сглатываю и сипло продолжаю, — я не желаю во всем этом участвовать. Будь человеком, Макар.

Мне тяжело держать его насмешливый и надменный взгляд. Я хочу разрыдаться. К глазам подступают слезы, горло схватывает болезненный спазм, и я поджимаю губы, сдерживая в себе из последних сил горькую обиду.