Опять...

Ошарашенный народ города-государства Гиз делал ставки по всему городу, активно расставаясь с припрятанными на 'черный день' заначками. Таверна 'Светлая Богиня', не смотря на репутацию приличного заведения, не стала исключением. В углу примостилась парочка эвров, активно принимающая ставки в пользу той или иной претендентки.

– Никогда бы не подумала, что Максимельян допустит такую шумиху вокруг своей персоны.
– Наморщила лобик рыжеволосая девушка, оглядывая внушительную очередь желающих.

Наемник, сидящий рядом, лишь едва обернулся и мельком окинул столпотворение:

– А он и не допускал.
– Усмехнулся мужчина, возвращаясь к поглощению свежей медовухи и соленых орешков.
– Максимельян не дурак, чтобы упустить такой шанс пополнить казну, - пояснил он девушке.
– Думаешь, с чьей подачи организованы эти ставки?

Девушка заправила за ушко длинный рыжий локон и повернулась к столу:

– Стоило догадаться.
– Кивнула она, двигая к себе кружку.
– Ты хотел меня видеть?

Наемник молча кивнул и выложил на стол небольшую женскую шпильку с крохотной белой розой сверху. Объяснений, кому принадлежит шпилька, не требовалось, рыжеволосая девушка прекрасно понимала о ком пойдет речь.

Какое-то время она молча разглядывала аксессуар, не притрагиваясь к нему:

– Максимельян решил мстить, - это не был вопрос, скорее утверждение, но мужчина кивнул, рассеивая любые сомнения.
– Как не вовремя, - недовольно покачала головой девушка и начала массировать виски.
– Где и когда?

– Он хочешь закончить с этим делом на маскараде в честь собственной помолвки, - залпом допив остатки медовухи, ответил наемник.
– Его светлейшество подстроило все так, что она непременно появится, и тут-то придет время грозной мести...

Девушка побарабанила по столу тонкими пальчиками:

– Ты сможешь его отвлечь?

– Этого упрямого осла? Шутишь что ли?
– усмехнулся наемник, подзывая разносчицу.

Рыжеволосая девушка откинулась на спинку деревянного стула и задумалась. Она молча думала, пока наемник флиртовал с немолодой, но еще очень симпатичной разносчицей. И едва женщина, сгрузив на стол еще одну кружку с медовухой, удалилась на безопасное расстояние, тут же наклонилась к наемнику:

– Бык, делай что хочешь, - требовательно и уверенно сказала она, - но Максимельян не должен мстить. Особенно ей...

Наемник нарочито медленно взял полную кружку, поднес ко рту и громко отхлебнул:

– А может, - все так же медленно ставя глиняную посуду на стол, широко улыбнулся мужчина, - дадим свершиться справедливой мести, и пусть девчонка умрет в страшных муках?

Рыжеволосая девушка ахнула и удивленно посмотрела на собеседника:

– Бык, ты вообще, на чьей стороне?

Мужчина философски покосился в сторону внушительной очереди:

– Крошка, я за тех, кто больше платит, - обезоруживающе улыбнулся наемник.

***

Степь мягко шумела сухой травой, гоняя прохладный ветер туда-сюда. Светловолосые мужчины, вернувшиеся в лагерь, подставляли загорелые лица прохладным касаниям и едва заметно улыбались уголками ртов.

Эта весна принесла кахарам больше дождей, чем все прошлые. Растительности, кустарника и деревьев было больше чем когда-либо, поэтому можно было не переживать за скот и лошадей. То же самое было на землях огров, а значит воевать за свободные пастбища в этом году нет нужды.

Небольшой лагерь из пяти больших шатров и кучи маленьких палаток, окружающих периметр стойбища, жил своей размеренной жизнью. Женщины трудились на общих кухнях, дети пасли скот, мужчины либо тренировались, либо выезжали коней. И только в белом шатре Хагана творилось небольшое оживление.

– Зачем ты пришел?
– Спросил кахар, выполняющий функции переводчика.
– Наш народ не поклоняется тебе!

Молодой парень сверкнул глазами и, проигнорировав переводчика, обратился прямо к Хагану:

– Мне не нужны ваши дифирамбы.
– На языке степи ответил он.
– Признаюсь, и горцы-то порядком надоели.

– Так зачем ты пришел, сын чужого мира?
– Поднял светлые брови Хаган.

Парень усмехнулся и вперил взгляд в сидящего по левую руку от главы всех ханов кахара. Лонхар едва заметно прищурился и скрестил руки на груди.

– Мне нужно кое-кого найти, - громко сказал незваный гость.

Какое-то время в шатре была тишина, нарушаемая только приглушенными звуками, доносившимися с улицы. Синеглазый кахар и пришлый парень буравили друг друга тяжелыми взглядами, и в конечном итоге сын Степи уступил.