Шрифт:
Теперь уже смеялась Елизавета.
– По усердию, говорите? Мне уже пятый десяток идет. И все это время не попалось как-то бриллианта. Один – кобель, второй – любитель на диване полежать, третий…
Елизавета запнулась. Что толку о мужиках своих рассказывать? И ведь каждый раз мерещилось: ну этот точно нормальный. А проходил год-другой – и дерьмо начинало выплывать.
Может, права Сонечка – занизить бы ей планку или вообще сделать, как мать – найти мужика на парочку ночей. Екатерина Альбертовна не терзалась по поводу семейных ценностей и до последнего вздоха была ярой феминисткой и холостячкой.
– Процесс поиска всегда трудный. Тем ценнее награда.
– Угу… Или больнее одиночество.
Старичок ничего не ответил, только покачал головой. Полностью седые волосы подсохли и топорщились колючками. По морщинистому лицу то и дело пробегала судорога боли.
Дорога до больницы показалась вечностью, но в конце концов они приехали.
Еще час пришлось скоротать в приёмном покое – не бросать же деда одного!
Как назло, врач принимал кого-то с ножевым, и Елизавета была вынуждена ждать. Однако все же дождалась. После осмотра в дверях появилась медсестра с каталкой.
– Госпитализируется, больной, – пропела равнодушно. – Трещина у вас. Лечить будем.
Кряхтя и постанывая, Альберт Денисович – так звали ее неожиданного знакомого, – перебрался на новый транспорт.
Вздохнув с облегчением, Елизавета уже готова была уйти, но запястья обхватили сухонькие и неожиданно крепкие пальцы.
– Как мне вас благородить, юная леди? – обжег взглядом ненормально-зеленых глаз. – Без вашей помощи я бы непременно простудился и умер.
Елизавета смутилась.
– Скажете тоже… Вам еще жить и жить. И ничего мне не надо.
– А как же бриллиант? Тот самый – единственный…
С губ против воли сорвался горький смешок.
– Угу, и молодость в прида… чу, – Елизавета запнулась.
Ядовито зеленые глаза вдруг полыхнули, словно изнутри их подсветили фонариком.
– А потянешь-то ее, новую молодость? – ухмыльнулся старик и разжал пальцы.
Ничего не ответив, Елизавета поспешила к выходу. Нет, никакой сегодня работы – только домой. А то мерещится всякая чертовщина.
Глава 1
– Елизавета Вячеславовна, к вам посетитель. Мужчина… Пригласить?
Аллочка загадочно вздернула бровки, а в глазах лукавство. Елизавета закрыла папку и вздохнула. Хорошая девочка ее помощница, только нужно было ей в бюро знакомств устраиваться, а не в салон красоты.
– А имя у него есть?
– Должно быть. Но он просил сохранить его в тайне.
О-о-очень интересно… Сюрпризы Елизавета любила ввиду отсутствия нормальных праздников в детстве, а вот к незнакомцам относилась настороженно.
– Ты же понимаешь, что это мало того что небезопасно, так еще нарушает регламент нашего заведения? – Елизавета сняла очки и покрутила их в пальцах. – А вдруг у него нож?
Аллочка даже руками всплеснула.
– Он с цветами пришел!
Все ясно. Сердце радостно дрогнуло, но внешне Елизавета осталась невозмутимой.
– Пригласи Романа Леонидовича, будь любезна.
Помощница тут же скисла.
– Ничем вас не удивить!
И, взметнув каскадом золотых локонов, удалилась – только каблучки зацокали. А через минуту в кабинет ввалился Роман с огромной охапкой роз.
– Здравствуй, Елизавета.
До боли родной голос полоснул по сердцу. Как же она соскучилась! Но с губ сорвалось сухое:
– Здравствуй, Роман. Чем обязана?
В темных глазах мужчины мелькнуло что-то похожее на недоумение и обиду. А чего ждал? Это ведь не она отношения портила ради еще одного шанса для бывшего брака. Не она оставила записку «Нам было хорошо. Прощай», да еще в день празднования начала их отношений. Фу, какая трусость. И сейчас Роман не выглядел уверенным в себе мужчиной.
– Это тебе… – протянул розы.
Красивые цветы, но не ее любимые. И Роман это знал. Но букет Елизавета приняла.
– …Прости, пионов не было, – пробормотал, пока она искала вазу.
Елизавета нарочно не торопилась, давая себе время прекратить дрожать, как наивная первокурсница.
– Так зачем пришел? – повторила, разворачиваясь к Роману.
Он нервно повел плечами. Светлый джемпер и простые синие джинсы безумно шли ему, делая Романа настоящим стилягой, на которого одинаково легко поведется и молоденькая девица, и зрелая женщина… вроде Елизаветы.