Эх, детская невинность. Подлец ты, Миша.

— В другой раз, — киваю с подобием благодушной улыбки. Мимика щенка не очень приспособлена к таким жестикуляциям. Перевожу взгляд на старосту. — Ерник, притащить сюда все вражьи трупы, — мой голос приобретает властные нотки. — На дороге в двадцати километрах от деревни выставить дозорных. Для меня приготовить постель, еду, баню.

— Будет исполнено, господин, — кланяется староста, придерживаемый мужиком и внучкам.

И все зашевелились. Староста отдает команды, деревенские спешат выполнить.

— Кто из вас главный механизатор? — я оглядываю еще не разбежавшихся мужиков.

— Я, господин, — вперед выступает здоровый бородач в комбинезоне с огромным гаечным ключом наперевес.

— Иди за дочерью, — бросаю ему. — Она на западной окраине. Байк притащи к моему дому. Дочку одень, она там в одном белье, грифона накормить мясом. Затем тоже в дом, где меня разместят.

На словах «в одном белье» механизатор вытягивается лицом, но ничего не говорит, а когда я заканчиваю, кланяется и спешит к дочери. Я же подхожу к груде трупов Моржовых, которых уже натаскали деревенские.

Прикрываю глаза. Волевым усилием нащупываю мелкое зернышко Дара. Грецкий орех и то больше. Насильник Лазарев сказал почти верно: это тело пустышка. Почти. Щенок совсем не развивал магию душ. А ведь когда-то с помощью нее я подчинил сильнейшие славянские рода. Но ничего. Со временем раскачаю Дар. Ведь убивать я еще буду много. Очень много.

Втягиваю в себя душу мертвого огневика. Ммм, хорошо пошла. Дар моментально усиливается. На астральном плане видно, как в груди вспыхивает золотое пламя. Чем сильнее поглощенная душа, тем лучше отдача. Поэтому я предпочитаю сильных врагов. Однажды мне попался славный викинг. Даже со вспоротом брюхом он продолжал крыть меня отборным матом. Хороший был враг.

Обхожу Моржовых по очереди. Четыре души поглощаю сам. В ответ на угощение Дар вспыхивает маленьким золотым солнцем. Уже не пустышка.

Пятую душу расщепляю и этим ментальным удобрением усиливаю колоду карт.

Ловко перебрасываю карты с одной руки на другую по широкой дуге. Красивая карточная манипуляция. Деревенские в сторонке удивленно замирают. Не обращая внимания, я тасую карты. Делаю «пружину», верчу бумажные прямоугольники на пальцах. Всё это время «слушаю» карты. Моя связь с колодой явно усилилась. Карты стали прочнее и острее, без всяких кинетических зарядов. Отправляю червовый «Валет» в полет, и он возвращается по воздух как бумеранг. Ха, неплохо.

Усилению вещей тоже есть предел. Больше одной души «колода» не съест, а жаль. В дальнейшем можно сделать голема-марионетку, но для этого нужны достойные материалы и сильная душа настоящего воина. Так что пока откладываем.

Только заканчиваю с душами, за мной приходит младшая внучка Ерника:

— Банька готова, господин, — лепечет девчушка, стеснительно опустив глазки.

— Веди, умница, — ласково глажу ее по голове, и она, вспыхнув, отводит меня к добротному срубу с небольшой пристройкой из бревен — самой баней.

— После купания идите в дом, — указывает девочка на сруб. — Постель постелена, кушать наготовлено.

— Спасибо, милая, — напоследок подмигиваю ей, и она, зардевшись еще больше, уходит довольная.

Ох, давно не парился в баньке-то русской. Сейчас опробую.

Захожу в пристройку. В тесной прихожке меня уже ждет старшая внучка старосты.

— Господин, печь растоплена, — сообщает красавица. — Каким веничком желаете попариться?

Я оглядываю краснощекую девушку. А неплохая сегодня у меня банщица. Пышногрудая шатенка надела комбинезон из перфорированного шелка, который достаточно открыт и совсем не скрывает длинных стройных ног.

— Давай крапивным, если есть.

— Всё есть, господин, — она скрывается за дощатой дверью.

Раздевшись, следую за ней. Оказываюсь в тесной деревянной комнатушке с несколькими лавками лесенкой. Моя банщица как раз подкидывает дровишки на растопку и плескает кипятком на камни из ковшика. Шипя, поднимается горячий пар.

— Ложитесь на живот, господин, — девушка достает из заготовленного тазика с водой лиственный веник.

Ох, парюсь я на славу. Хлесткими ударами девушка пропарывает меня от души. Кожа яростно горит. Шатенка протирает спину маслами, и зуд успокаивается.

— Как зовут тебя? — довольный, пропаренный я иду в душ, который приметил в прихожке.

— Любовь, господин, — улыбается девушка.

— Хорошо паришь, Люба.

— Спасибо, господин, — кланяется она. Ее озорные глазки сверкают. — Я еще постель сладко взбиваю.

— Да ты что? — притворно удивляюсь.

— Прийти показать?

— Ну давай через полчаса.

Обмывшись, иду в свои «апартаменты». Уминаю поставленные на столе лепешки с мясом, запиваю козьим молоком. Вскоре в дверь тихонько стучат и с моего разрешения заходит…Фрося с Варягом в руках. Грифенок уснул и свесил золотые крылышки с женских ладоней, сам прижавшись клювом к пышной груди девушки.