— А мы ни о чём и недоговаривались — тут же сдал назад Кутепов.

— Не принимайте это близко к сердцу. Александр Павлович человек военный. Дипломатия ему несколько чужда — миролюбиво и очень тонко улыбнулся мне Миллер. И как бы извиняясь за соотечественника.

— И это вы мне о человеке, который служил у вас в инфантерии? — удивляюсь я. Всё-таки Миллер в организации номер первый, а не второй.

— К сожалению, Александру Павловичу, это не посчастливилось сделать до войны. Зато мы выполнили другую Вашу просьбу — стал переходить на другую тему Миллер.

— Мою просьбу? — вот уж действительно удивил, так удивил меня генерал.

— Ну да. Собрали деньги и направили добровольцев и купцов в Буэнос-Айрес в Аргентину. — На мой немой вопрос, генерал продолжил. — Как Вы, наверное, знаете, там уже начались вооруженные столкновения между Парагваем и Боливией. Добровольцы направляются к генералу Белову, а купцы будут ждать ваши корабли [9] . Вы же этого хотели?

— Ну, может и хотел, но точно не сейчас. А вот с бумагами писателя я бы хотел ознакомиться — конечно, сейчас Аргентина занимает третье место в мире по богатству. Что именно хотят там белогвардейцы? Закрепиться или извлекать прибыль для борьбы?

— Ну, неужели Вы нам откажете? Мы даже готовы предоставить свой экипаж с минимальной оплатой — влез Кутепов.

— Особенно тех, кому предписали покинуть Францию — хмыкнул я. — Хорошо. Я готов предоставить для коммерческих перевозок в один конец для вас, один большой грузопассажирский корабль в обмен на бумаги Горького. На все бумаги, подчёркиваю — предоставлю им «Евфрат», раз уж так завернулось. Потом пристально посмотрел на каждого — Но у меня к Вам и вашей организации есть и другое предложение.

— Хм — не выдержал Кутепов.

— И конечно крайне выгодное Вам? — тонко улыбнулся Миллер.

— Скажем так… это долгосрочная инвестиция. Так же я надеюсь, что Вы возьмете в эту компанию и малоазиатских греков — а то было бы странно, если бы я это не предложил.

— Никак это что-то масштабное — теперь уже удивился Миллер в серьёз

— Да. Я предлагаю вам создать совместное свое русско-греческое государство — и внимательно смотрю на Миллера. Сейчас от него всё зависит. Кутепов больше боевик, чем мозг.

— Вы не верите в падения коммунистов в России? — после минутного молчания, не стал сразу соглашаться Миллер.

— Не верю. И по нескольким причинам. Во-первых, потому что в России это совместный проект банковско-сионистских структур всех стран, особенно американских. Ну а после и другие авантюристы пограбить присоединились. Во-вторых, из-за хозяйствования вашего дворянства там и озлобления на всех богатых, да и просто зажиточных в нынешней России [10] — отвечаю Миллеру, он то должен понять.

— А с этим что ни так? — Кутепов. Странно, что Васильев ещё ни разу ни одного вопроса не задал. Сидит молча и слушает.

— Да потому что у вас там была самая настоящая рабовладельческая империя. Даже работающим на заводах и фабриках у вас платили от трех до пяти процентов от прибыли предприятия — хотя и в моё время ситуация не особо и лучше. Мало кто из людей задаётся этим вопросом. Вот, поэтому в России всегда такое неравенство было и будет.

— Ну а вам какая модель устройства государства нравиться? — поинтересовался Миллер.

— Наверное, англо-американская — ну а что я ещё должен был ответить? — Но не скажу, что она мне так уж нравиться, я точно не специалист в этом вопросе. Просто эта почему-то модель оказалась лучше других и всё. Мне кажется, что самое главное это соблюдение закона всеми гражданами внутри страны. А то например, как ситуация с храмом «Спаса на Крови» очень охарактеризовала ваш правящий класс — и сразу же получил удовольствие от скривившихся лиц присутствующих.

— Мы многому научились и больше не допустим таких ошибок — пафосно Кутепов.

— Вы уже допускаете, направляя все силы на свержения коммунистов. Вы выдвигаете разные планы и советуетесь с банкирами для получения денег. Потом получаете деньги, а они передают или продают ваши планы коммунистам — усмехнулся я.

— Вы это точно знаете? Кто? — эмоционально и зло Кутепов, чуть не вскочив со стула.

— Спокойнее. Вы вообще задавались целью, зачем была нужна это война? Ведь к ней никто из европейцев не был серьезно готов — я даже передвинул правую руку, чтобы в случае чего быстро выхватить свой пистолет. Следующий раз буду разговаривать только с Миллером.