Остальное, безусловно, имело отношение исключительно к моему увлечению геометрией.

– Пожалуйста, расскажите.

– Это произнес тот же голос, как будто обращаясь к кому-то другому: «Итак, оставьте вашу подпись здесь: горизонтальная линия касается окружности в центре левой стороны… Не забудьте… Это Знак, запомните! Это Знак!..» И наконец: «Добро пожаловать в „Союз Десяти“, мистер Игрек!.. Этим летом в Портсмуте мистер Игрек совершит важное дело… Так утверждает мистер М, старый профессор». Вот и все, – закончил я.

– Хорошая память, а в остальном – невероятно, – поздравил меня этот странный субъект. – Но вы сказали, что в своем первом кошмаре наблюдали «тени». А во втором – «создания». Почему?

У меня имелась на это веская причина, но я с самого начала предпочитал о ней не упоминать. Теперь я сдался:

– Дело в том… Во втором сне я разглядел их лучше… У одного была… голова как у зайца, у другого – кроличья, у третьего – кошачья… Я не мог разглядеть очертания того… кто был в цилиндре… Но от его облика волосы вставали дыбом.

– Ваше преподобие, их облик показался вам знакомым? Ваш тон свидетельствует именно об этом…

Мой собеседник обладал невероятной проницательностью. Вздохнув, я рассказал о своем писательстве и об опубликованных мною книгах. Разумеется, мистер Икс о них слышал, хотя сам и не читал. И тогда я объяснил, чем меня так напугали эти «создания».

– Они напоминали… некоторых персонажей моей книги, «Приключения Алисы в Стране чудес». Там есть заяц, есть кролик, есть кот… Тот, что в цилиндре, может быть Безумным Шляпником…

– Ах, я попрошу, чтобы мне как можно скорее прочитали эту книгу. А тот знак с линией и окружностью? Определенно, ваше преподобие, это геометрия, то есть ваша область.

– Именно об этом я и подумал, когда проснулся, – признался я. – И зарисовал все так, как было во сне. Но я не нахожу в этом рисунке очевидного математического смысла. Взгляните. – Я набросал рисунок на листке бумаги и протянул мистеру Икс. – На что это похоже?

– Вы забыли, что я слеп.

– Простите…

Действительно, этот человек был такой особенный, что ты поневоле забывал о его физическом недостатке. Я как мог описал свой рисунок: палочка, присоединенная к кругу. Если вам угодно, я сейчас воспроизведу для мисс Мак-Кари… Не беспокойтесь насчет письменных принадлежностей, мисс: тетрадь и отточенный карандаш у меня всегда с собой.

Демонстрируя талант геометра, Льюис Кэрролл двумя безупречными штрихами начертил рисунок, который я привожу ниже.

– Это вообще ни на что не похоже, – высказалась я. – Ну, может быть, головка с длинным тонким носом.

Кэрролл взирал на меня с вежливым удивлением, но слово взял мистер Икс:

– Не волнуйтесь, ваше преподобие: мисс Мак-Кари из тех, кто в облаках видит слонов. Пожалуйста, продолжайте.

«Только посмотрите, кто заговорил: это же наш мистер скрипач!» – возмутилась я про себя. Однако повествование мистера Кэрролла так меня захватило, что вслух я ничего не сказала.

Итак, я описал свой рисунок мистеру Икс. И тот неожиданно улыбнулся.

– Спасибо, ваше преподобие.

– За что?

– За то, что предложили мне эту задачу. Она поистине невероятна.

Я спрашивал себя, чему он так радуется. Неужели он почувствовал в этом рисунке нечто такое, чего не могу разглядеть я?

– Мы закончили? – спросил я чуть резче, чем мне бы хотелось.

– Это зависит от вас. Ваш кошмар на этом завершился?

Я ответил, что да, – несколько суховато. Я спрятал рисунок, а вскоре руки юного прислужника мистера Икс, светловолосого прыщавого юноши по имени Билли, ухватились за стул моего собеседника, чтобы отнести его на обед.

Мисс Мак-Кари, вы когда-нибудь пытались о чем-то забыть? Тогда вам известно, что это особый сигнал для нашей по-собачьи преданной памяти, чтобы она раз за разом приносила нам именно это воспоминание. У меня такое случилось с тем нашим оксфордским разговором. Я одновременно и радовался, и сожалел, что умолчал о последней части своего сна. Я был уверен, что в ту же ночь заплачу за свое умолчание новым кошмаром, но спал я хорошо. И в следующую ночь тоже.

На третью ночь я тоже… заснул крепко.

Я увидел новый кошмар – куда страшнее и с гораздо более разрушительными последствиями.

У меня перехватило дыхание, я прижала руку к груди, когда раздался стук в дверь, – это случилось так неожиданно! Вошла служанка, принесла свежий чай и пирожки от миссис Гиллеспи.

Я, сообразно моим скромным дарованиям, попыталась перенести на бумагу голос Кэрролла, повествующего о своей тайне, но вы даже представить себе не можете, каково было слушать этот рассказ в комнате, куда в этот пасмурный день почти не проникал солнечный свет.