Автопилот подвел машину к центральному входу, к массивным ступеням, разработанным для доступа боевых шагателей метрополии.

Давно пора переделать лестницу, подумал Ролдан.

Искусственный интеллект выбрал этот вход ненамеренно. Счел его наиболее удобным для доступа сотрудника. А ведь мог подвести к внутренней парковке, где через обшарпанную дверь лифта можно попасть в само здание.

Ролдан вздохнул, ткнул кнопку открывания двери. Бесшумно створка скользнула вверх и вбок, рассчитанная на то, чтобы не задеть пешеходов. Но тех не оказалось на улице, где властвовал только дождь.

Глянцевое покрытие машины блестело тонким слоем влаги, ставшего глазурью на обшивке. Бело-желтый цвет контрастировал с серым внешним миром и глянцево-черными ступенями лестницы. В вышину устремлялся грубый снаряд здания, пронзающий небеса. Такая высота строения не была оправдана ничем, кроме старых представлений о ведомственных постройках. Граждане в таком не живут. Но обитают функциональные структуры, что обеспечивают покой и безопасность.

Скопившийся в салоне пар начал конденсироваться, образуя капли на холодных поверхностях. Ролдан выдохнул облачко пара и нырнул во внешний мир. Дождь ударил по щелям в одежде, стараясь добраться до теплой кожи.

Мир стал влажным не только снаружи, но и внутри.

Уже поняв, что ничего изменить нельзя, Ролдан выпрямился, поднял воротник и сунул руки в карманы. Кончики пальцев коснулись скопившейся внутри влаги. Придется пиджак сушить. А то и выкинуть. Восстановление свойств покрытия может оказаться невыгодным. Как жаль. Ролдан любил этот пиджак.

Массивные контрфорсы здания принимали основной удар стихии. Отчего его глянец местами портили серые пятна. Ролдан даже залюбовался грубой красотой, что возвышалась над ним.

Высотка доминировала над окрестностями. Гвоздем вонзилась в мостовую, уходя пятой на глубину пяти десятка этажей. Еще больше возносилось до небес. Пустая трата пространства и энергии, как полагал Ролдан.

Но даже он отдавал должное мрачной красоте объекта, у подножия которого превращался в одинокое пятнышко яркого света. Отблеск человечности в небытии происходящего.

Между контрфорсами серели окна, многие из которых источали холодный свет. Дождь размывал эффект, рассекая истекающий изнутри свет на множество фотонов. При этом веселой радуги не образовывалось. Свет размывался подобно пыли, покрывающей мостовую в летний зной.

Окна только подчеркивали мрак. К тому же в такое время в здании находилось не больше половины служащих.

Пространство вокруг утопало в мраке, софиты освещали дорогу, тратя ценные энергоресурсы впустую. Ни один водитель не доверял собственным глазам, чтобы перемещаться в завесе дождя. Искусственный интеллект справлялся замечательно. Можно отключить ледяную иллюминацию дорог, хуже от этого не станет.

Подобное угнетает существ, созданных посреди бескрайних степей величайшим архитектором. Случайность породила существ, что живут при свете, но выбравших ночь и темень для деятельности.

Умерший и его загадка не могли подождать до рассвета, когда взошедшее солнце растворится в дождливом мареве.

Промокнув окончательно, словно таково было его намерение, Ролдан наконец пошел в здание. В ботинках хлюпало. Вода пузырилась на мембранном покрытии. Никакие хитрые материалы и технологии не могли справиться со стихией.

Разум смирился с несправедливостью вселенной.

По лестнице для посетителей, Ролдан поднялся к главному входу. Монолитные двери, имитирующие дуб, подсвечивали холодные софиты. Направлены точно на створки портала, чтобы ни один случайный гражданин не прошел мимо. Знал, куда идет.

Хотя можно в слепую ориентироваться в пространстве.

По опыту Ролдан знал, что многим людям этого недостаточно. Им требуются вот эти бесполезные, больше символические способы информирования. Потому с улиц города никуда не делись указатели.

Выступающие далеко вперед контрфорсы прикрывали от ветра. Здесь под массивом строения даже комфортно. Чернота и неприветливость стен создавала уют, когда вокруг разлился бесконечный дождь.

Редкие капли срывались с карнизов. Большинство отводилось в стороны, подчиняясь хитро расположенным ливневым каналам. Избегшие такой участи капли превращались в пар, туманом концентрируясь вокруг вытянутых ламп софитов.

Двери, не дожидаясь команды, отворились. Так происходило всегда. Ведь попасть внутрь мог всякий желающий.

Ролдан заскочил внутрь, в тайне мечтая, чтобы проклятые створки буквально захлопнулись за спиной. С треском, грохотом, подобно опускающейся могильной плите!

Те неспешно, по-змеиному шипя смыкались. И до той поры внутрь проникал леденящий ветер, с которым не справлялись ни пол, ни тепловой экран на входе. Ролдан не помнил, когда последний раз включали это устройство.

– Погодка нынче ужасная, – жизнерадостно приветствовал его андроид в серой униформе.