Голос его звучал холодно и насмешливо. Перед глазами его вставали многочисленные работники этой самой разведки, люди ушлые и опытные. Дерек позволил своей уверенности в них отразиться и в голосе, и на лице, придавая правдивости своей фантазии.

Первое ошеломление Михара, впрочем, уже прошло, поэтому он отнёсся к новым вводным скептически: они не соотносились с очевидным страхом Дерека. Насмешливо улыбнувшись, он уверенно произнёс:

— Вы так и не научились блефовать, Деркэн.

Дерек в вежливом удивлении приподнял брови и снисходительно уточнил:

— А вы готовы так рискнуть, Аренсэн?

— Помилуйте! — в столь же снисходительном ключе отозвался тот. — Чем же я рискую?

Выпрямившись, Дерек, поймав взгляд оппонента, спокойно уведомил:

— Гневом грозного ньонского владыки.

— Который будет направлен на вас, Деркэн, — невозмутимо парировал Михар.

Дерек тихо рассмеялся.

— Вы безумны! — наконец, резюмировал он, потирая уголок глаза. — Нужно совершенно не знать Грэхарда, чтобы предположить, что после вашей попытки доноса вы останетесь в живых.

Та лёгкость, с которой он это произнёс, заставила Михара испытать смутное беспокойство, однако он не собирался упускать инициативу в этом разговоре.

— А теперь уже я не поверю, что вы так глупы, Деркэн, — с прохладцей в голосе отметил он, — чтобы предположить, что я как-то засвечусь в этой истории.

Посмотрев на него с заметной жалостью, Дерек тоном «я что, с ребёнком разговариваю?» отметил очевидное:

— Вы уже засветились, Аренсэн. Прямо сейчас.

Михар нахмурился, не совсем улавливая логику.

— Или вы думаете, — снова наклоняясь к нему, спросил Дерек, — что я буду благородно молчать, выгораживая вас перед ним?

Михар всё ещё не понимал, к чему ведёт противник, поэтому начинал нервничать.

Погипнотизировав Михара уверенным взглядом, Дерек откинулся на спинку стула и постулировал мечтательным голосом:

— Да старина-Грэхард будет в бешенстве, что какой-то наглый анжелец посмел угрожать его доверенному лицу!

Невольно он произнёс это «старина-Грэхард» с той самой теплотой и любовью, как говорил это в ньонский период своей жизни; и эта теплота поразила Михара весьма неприятно. Он считал Дерека никудышным притворщиком; и он не верил, что Дерек сумел бы теперь изобразить привязанность и симпатию, каких на самом деле не испытывал.

Дерек, меж тем, вспомнил, как однажды его воображению уже рисовалась «битва титанов», в которой он пожаловался Грэхарду на надоедливого Михара. Воспоминания эти заставили его мягко рассмеяться, что ещё повысило уровень беспокойства противника.

Смешинки ещё звучали в голосе Дерека, когда он сделал приглашающий жест рукой:

— Доносите, Аренсэн, доносите. Вы в самом деле перешли уже всякие границы моего терпения, поэтому я с удовольствием посмотрю, что с вами сделает мой господин.

Полностью потеряв контроль над разговором, Михар чувствовал себя теперь совсем не так уверенно, и в голову его закралась мысль, что основной аргумент Дерека, и впрямь, справедлив. Если предположить, что Дерек в самом деле беглый раб, боящийся разоблачения, то совершенно непонятно ни почему он не скрывается всерьёз, ни почему его до сих пор не схватила ньонская разведка.

Михар полагал, что даже ему его ресурсов хватило бы на то, чтобы найти Дерека в Анджелии; в конце концов, он почти не изменил имени, совсем не маскировал внешность, да ещё и занимался видными общественными проектами! Сложно было сделать допущение, что владыка Ньона является таким идиотом, а его разведка — такой толпой бездарей, чтобы за десять лет не найти одного чрезмерно наглого беглого раба.

«Ньонский агент?» — сделал поразительный вывод Михар.

Он должен был признать, что никогда не заподозрил бы в Дереке ни агента, ни разведчика, — что могло свидетельствовать лишь о том, что Дерек является профессионалом высочайшего уровня.

«Нарочно строит из себя простака!» — «прозрел» Михар, уже находя в своём уме многочисленные подтверждения того, что Дерек ведёт совершенно проньонскую политику. Дружба с Тогнарами только подтверждала это — их связи с Ньоном были известны.

Осознав, что ходит по краю, провоцируя доверенное лицо владыки Ньона, Михар ступил на путь сглаживания ситуации:

— Я не заинтересован в конфликте с владыкой, Деркэн, — мягко обозначил он, прикидывая, как теперь выйти из дела живым и невредимым.

Хотя он и пытался сохранить уверенную позу и уверенный вид, взгляд его ушёл в сторону, и Дерек догадался, что противник его нервничает и считает себя проигравшим.

«Нда, и как теперь выпутаться-то?» — подумал он с тоской.

Интриги никогда не были его сильной стороной, но он понимал, что, исходя из той роли, которую он себе только что сочинил, ему и отвечать нужно соответственно. Вообразив, что за его спиной стоит разгневанный Грэхард, и отвечать ему нужно от его лица, он озвучил то, что мог бы продекларировать сам Грэхард: