– Чего?! – наконец, осознал всю глубину Вовиной «щедрости» Анхель. – Вы охрене… в смысле, серьёзно?!

– Вполне, - одарил мой напарник оппонента лучезарной улыбкой. – А что, какие-то проблемы?

– Конечно! Может, восемь процентов, амиго?

– Восемьдесят один, - отрезал Вова. – Ваши целых девятнадцать процентов! На большее вы, если честно, не наработаете. И Профессор не станет ложиться в финале. Это его принципиальная позиция. Ведь так, Проф?

– Так, - подтвердил я. – Специально не лягу. Однако не кажется ли вам, коллега Вольдемар, что мы, э-э-э, бежим впереди паровоза?

– В смысле?

– Коллега Анхель ещё не успел поведать нам о второй особенности турнира, - напомнил я. – А мы жаждем подробностей!

– А, точно! – опомнился предводитель визитеров. – Вторая особенность выходит из первой. Поскольку состав участников подбирается так, что никто не может предугадать исход поединков, а ещё ни у кого нет возможности оказывать на бойцов давление, результат всегда, кхм…

– Рандомен?

– Да, Генри. И в этом главный интерес тотализатора. Все остальные турниры подконтрольны группировкам «лос атлетас», поэтому на них люди реально делают деньги. Тот шепнул этому, этот шепнул тому… и понеслась. А в «тёмных лошадках» на первом месте азарт и адреналин. И возможность пощекотать нервы. За это его многие серьёзные люди и ценят, - закончил рассказ Анхель.

– А чтобы азарт был сильнее, полагаю, ставки изначально завышены? – задумчиво хмыкнул Вова. – Если не секрет, то сколько? Я имею в виду, входной порог?

– Минимальная ставка – тридцать.

– Тридцать чего, амиго? Корпоративных марок? Рублей? Юаней?

– Тридцать тысяч либеро, - предельно конкретизировал цену Анхель.

– Э-э-э… курс у нас один к семи, - прикинул Вова, - стало быть, четыре с четвертью… ну, плюс-минус, тысячи корпоративных… нехило!

– И это для обычного тотализатора, - внёс ещё больше сумятицы Анхель. – Когда ставят на исход конкретного боя. И для первого круга. А дальше каждый раз ставка удваивается.

– То есть растёт в геометрической прогрессии со знаменателем два? – педантично уточнил я.

– Генри, ты давай, по-человечески выражайся! – взмолился Анхель.

– Я в смысле, что в первом раунде тридцать кусков, во втором шестьдесят, в третьем сто двадцать и так далее.

– А… ну да. Только в финале утраивается, чтобы мелкую сошку отсечь.

– Фига се! – удивился Вова. – А в полуфинале сто двадцать косарей, получается, для многих доступная сумма?

– Ну, десятка три желающих, как правило, находится, - пожал плечами Анхель. – Я в прошлом году работал помощником букмекера на «тёмных лошадках», тогда примерно так и было.

– А в финале? – невольно заинтересовался я.

– Ну, человек десять… триста шестьдесят кусков это триста шестьдесят кусков, на дороге не валяются. Но зато их при удаче можно удвоить! – мечтательно прищурился предводитель визитёров.

Так вот оно в чём дело! А что, схема верная – если точно знать, что я лягу, то гарантированно не пролетишь со ставкой, а там минимум вернёшь свои и захапаешь сколько-то сверху. Вот только есть один скользкий момент…

– Анхель, а с чего ты решил, что ставки разделятся примерно пополам? А если будет явный фаворит, и все поставят на него?

– Нет, Генри, на моей памяти такого ещё не случалось. Это же «тёмные лошадки»! И в финале обычно сходятся самые умелые. А это примерно пятьдесят на пятьдесят, плюс-минус десять процентов. Есть такое умное слово – статистика…

– Я в курсе.

– … так вот она говорит, что всегда найдётся хотя бы один особо хитрозадый, который поплывёт против течения в надежде сорвать куш. Но, как правило, таким особо хитрозадым считает себя примерно каждый второй.

– Хм… ладно. Допустим, предположим, - задумчиво побарабанил я по бедру пальцами левой – свободной – руки. – Дальше!

– А ещё есть главный тотализатор, с джек-потом, - с готовностью продолжил наш незваный гость. – Там входной порог пятьдесят штук. Это когда ставка делается в первом туре на единственного бойца и потом переходит с ним из раунда в раунд, каждый раз удваиваясь. И не просто докидывается бабло, а в каждом раунде добавляется новая ставка, складываясь с предыдущими.

– А если боец вылетел? – поневоле заинтересовался я.

– Всё, ставка сгорает, - развёл руками Анхель. – Вернее, не совсем сгорает. Она, как бы попроще… уходит в общую копилку. И угадавший «тёмную лошадку» в конце возвращает все свои ставки и суммарный банк. Тот самый джек-пот.

– Охренеть! – присвистнул Вова, осознав перспективы.

– Но это ещё не всё. Любого хрена с горы в главный тотализатор не пускают, за место надо заплатить, и мест ограниченное количество.

– Тоже, поди, недешёвое удовольствие?

– Понятия не имею, амиго! – помотал головой Анхель. – Конкретной суммы нет.

– Как так?!

– Один боец – одна ставка, - включился в разговор Алехандро. – За возможность выбрать в числе первых приходится платить. Там тоже что-то типа аукциона, только замудрёного. Каждый из участников платит вслепую, начиная от двухсот кусков с шагом в десять. А организаторы потом смотрят, и у кого наименьший взнос, тот выбирает первым. А у кого максимальный – вторым. Так и чередуются. Если ставки совпали, бросают монетку. Там у людей целые стратегии, как платить, чтобы не пролететь с выбором. И в этом тоже отдельный интерес. Для участников, разумеется.