Ирнчин возненавидел его за другое: Чача отлично отыскивает уязвимости во всех уровнях системы безопасности. Как будто они сами на него прыгают, честное слово. И вроде хорошо, что их отыскивает Чача, а не кто-нибудь злонамеренный, но кулаки у Ирнчина ой как чешутся — Янка аж время от времени приходит ко мне пересидеть, пока он дома метелит боксёрскую грушу. Не потому, что за себя боится, конечно, а просто тяжело смотреть, как его колбасит.

Но дела идут в гору, работа канцелярии всё больше начинает напоминать качественный часовой механизм, у Азамата появляется больше свободного времени. Чача исправно внушает трепет всем дворцовым службам, но при этом исключительно корректен, когда принимает звонки или по просьбе Азамата отвечает на письма.

— Где ты так хорошо выучил всеобщий? — спрашивает Азамат как-то раз, когда мы втроём идём из офисной части в жилую.

— В свободное время занимался на курсах, — быстро отвечает Чача. Я замечаю, что он тут же принимается наглаживать большим пальцем ногти остальных. То ли смутился от похвалы — но Азамат говорит, он никогда не смущается, — то ли с курсами было что-то не так…

— А сейчас продолжаешь? — не заметивший ничего Азамат поддерживает светскую беседу.

— Нет, сейчас… — Чача хмурится. — Свободного времени мало.

— Ещё не за всех их работу сделал? — усмехаюсь я.

— Нет, — он мотает головой в своей немного неестественной манере. — Я пытаюсь отсудить свои неустойки по старым договорам.

Азамат обращает на него удивлённый взгляд.

— Ты через Старейшин судишься? А почему ко мне с этим не пришёл?

Чача внимательно изучает собственные ноги, наступающие ровнёхонько на половицы на равном расстоянии от краёв и на безопасном расстоянии от торцов.

— Зазорно пользоваться служебным положением в личных целях, — наконец произносит он тихо.

— Ну я же не говорю, что обязательно всё бы тебе присудил, невзирая на то, на чьей стороне справедливость, — немного обижается Азамат. — Подождал бы своей очереди, как все. Просто это было бы одним днём, а так ты полгода будешь таскаться с бумажками.

— Мне не в тягость, — так же тихо отвечает Чача и снова начинает натирать свои ногти.

Азамат собирается что-то ещё сказать, но тут в конце коридора распахивается дверь наших покоев, и оттуда вылетает Алёнка, преследуемая Алэком, преследуемым двумя нянями.

— ПаааааАААааапаААААааа! — верещит она и только что не взбирается по его ноге. Азамат, впрочем, сам ей помогает, и в итоге дочка оказывается у него на плече с видом, как будто покорила пару вселенных.

— Ну и ладно! — с деланым безразличием заявляет Алэк. — Меня папа ещё завтра на плече покатает, а ты с нами не пойдёшь!

Азамат и правда собирается завтра с визитом в Имн-Билч и тащит с собой Алэка и Кира, потому что на официальные визиты положено таскать семью. А нам с Алёнкой вышло послабление: мне по долгу службы, я ведь не просто Хотон-хон, но ещё и министр, а ей по возрасту — трёх лет пока нет.

— У меня два плеча, — замечает муж, снова наклоняясь, чтобы подхватить Алэка. Тот забирается сам, как обезьянка на пальму, даже подсаживать не приходится.

— Извините, Ахмад-хон! — склоняются добежавшие няньки — один из братьев Тирбиша и его друг. — Они гонялись друг за дружкой, и тут вдруг княжна дверь открыла. Ещё вчера не умела!

Азамат поворачивает голову, чтобы посмотреть на своё изделие снизу вверх с отеческой гордостью, а я вот тяжело вздыхаю в том смысле, что надо придумывать какие-то новые замки от шаловливых ручек. Обычные противодетские Алэк уже давно наловчился открывать, а они с сеструхой обычно заодно.

Алёнка в ответ на Азаматовы вопросы начинает рассказывать, чем она сегодня занималась. Понимаем мы её с пятого на десятое, но няньки и Алэк поясняют: рвала траву в саду, вычёсывала Филина, сбежала во время прогулки и залезла в лужу поплавать. Я не знаю, как мы переживём кризис двух лет.

И тут я замечаю, что Чача всё ещё стоит рядом, чуть поодаль, смотрит на Азамата и улыбается. Никогда раньше не видела, чтобы он улыбался. Выглядит это криповато, и я тайком дёргаю мужа за складку диля, взглядом показывая на секретаря.

Азамат ловит его взгляд и улыбается в ответ.

— А у тебя детки есть?

Чача вздрагивает и теряет улыбку, тут же принимаясь гладить свои ногти. Пару раз откашливается.

— Ахмад-хон, мне нужно взять выходной, — внезапно заявляет он.

— Конечно, — озадаченно говорит Азамат. — Ты можешь брать восемь выходных каждый месяц, когда тебе удобно, по согласованию со мной. Когда ты хочешь отдыхать?

— В ближайшие дни. Завтра, — выпаливает Чача, как будто у него горит.

— Ну-у… — Азамат выуживает из кармана телефон и сверяется с календарём, держа руку так, чтобы Алёнка не дотянулась ухватить. — Завтра меня нет на месте, и я бы предпочёл, чтобы ты подежурил в офисе. До послезавтра твой выходной ждёт?