Шрифт:
" Рецидив... " - подумала она - " Случается иногда и рецидив... "
Глава 21
Эсмонд сам себя понять не мог! Честно говоря, начало его это все немного раздражать... Скажем так, по мужскому самолюбию и Королевской гордыне как катком проехали.
Нет, с одной стороны - своей женой он был восхищён так же, как и раньше. Никак не мог отрицать он того, что эта прежде взбалмошная, заносчивая, избалованная девочка ТАК раскроется...
Ведь это именно она вернула ему все - власть, государство, дом. Дала новые завоёванные земли, два новых Королевства.
Делить трофеи решили по справедливости:
* Земля Интикии - отходила пятьдесят на пятьдесят, Ланерону и Сианору.
* Холлеттское Королевство же доставалось полностью Лоннлейну.
Споров между Нагатскими побратимами не возникло и возникнуть не могло.
– Вы согласны, Сир Ланнеронский?
– глаза Эйрин, весенне - синие, прохладные уперлись в лиловые, насмешливые, скользнули по изогнутым в саркастической усмешке губам - Такой исход дела устраивает Вас?
Лиловый фыркнул, как боевой конь:
– Разумеется, Сира Королева Экрисса.
– Если есть какие - то претензии с Вашей стороны, прошу высказать их незамедлительно. Я не люблю неясностей, недосказанности и неровностей в финансовых и прочих делах!
– голос Королевы звучал твёрдо, но благожелательно.
И здесь Ланеронец низко склонился и, запечатлев лёгкий поцелуй на маленькой руке Эйрин, провёл своим жёстким пальцем по гладкому округлому крупному камню обручального кольца.
– Какая жалость, великолепная Сира Лоннлейнская, - шепнул он, с трудом сдерживая смех, наблюдая налившиеся кровью и огнём глаза боевого товарища - Какая жалость...
Эсмонд не выдержал. Это было уже слишком!
– Какая жалость - что?
– зашипел Покоритель - Договаривай, Саргас!
Ланеронец, отпустив, наконец, руку Королевы Экрисса, ответил преувеличенно пафосно и холодно:
– Какая жалость, дорогой Эсмонд, что эта женщина досталась такому идиоту, как ты. На мой взгляд, тебе и кухарки много...
– Хватит!
– Эйрин шлёпнула по столу ладонью - Война окончена! Все! Ваши шутки, Сир Ланеронский, очень забавны. Но не смешны. И впредь прошу... Не забываться в присутствии меня и моего мужа.
– Где ж спорить с Беуллом...
– Саргас откровенно ржал.
– Давай, давай...
– проворчал Покоритель, остывая - А то и без Беулла справлюсь с тобой.
Когда примирились, обнявшись на прощание, заручившись обещаниями поддержки и взаимных визитов и Саргас благополучно отбыл, Эсмонд решил сделать жене внушение.
– Эйрин, Королева Экрисса!
– рявкнул так, что звякнули подвески на люстре.
Девушка подошла к нему, опустив сияющие от смеха глаза и сложив руки на животе:
– Я прошу прощения, Сир Покоритель, за вольности, допущенные мной... Накажите меня, накажите так, как посчитаете нужным.
Он вспыхнул. Она... будила в нем темные желания. Они бродили, как старое вино, ещё со времён их свадьбы. Нет, даже со времён первой их встречи в графстве Лавилль...
– Накажу. Не сомневайся, детёныш. Сегодня ночью. Иди сюда.
Он сел в кресло и притянул жену к себе на колени.
– Ты мне вот что скажи, девочка... Где мой сын, Эйрин? То, что похоронено в Интикии... Это не моё дитя. Он... Где он?
Она склонила голову. Улыбнулась.
– Он спрятан, Эсмонд. Надёжно. Когда он родился, я отправила их с Лионой к Сейдрику, в Лоннлейн. В деревню Вениран. Это был единственный выход... Тогда. Лиона - моя служанка, Эсмонд... Она... Она спасла и меня, и твоего сына, любимый. А как ты понял, что то дитя - чужое?
Король выдохнул, запрокинул голову и рассмеялся:
– Ты думаешь, я совсем идиот, по твоему? Не могу отличить своё дитя? Я же наг, детёныш!
– В некотором роде, да...
– Шшшто?!
– он был раздосадован - Что ещё такое?!
– Меня же не отличил...
– Эйрин хихикнула - В своё время.
Да, не отличил. Это беспокоило его долго... И беспокоит до сих пор. Нагатская и Беулльская Сути. Почему они никак не проявляли себя?! Может, потому что не было НАСТОЯЩЕЙ опасности? Человеческая Суть прекрасно справлялась и в одиночку. Да, наверное.