Борьба с самим собой шла с переменным успехом. Дважды он едва не сиганул из машины, но всякий раз его что-то останавливало. Когда наваждение отпускало, Кузьма пытался проанализировать причины решения остаться на месте, но так и не мог прийти к однозначному выводу. Возможно, его удерживала от такого поступка боязнь прослыть на все убежище трусом и покрыть позором не только себя, но и запятнать честь отчима. А может, дело было в том, что он подспудно понимал необоснованность своих страхов. Где-то очень глубоко в душе осознавал, что нет никаких монстров в тумане, а видимые им фантомы – не что иное, как плод безудержной фантазии. Своеобразная рефлексия на фоне полученной в детстве психологической травмы.

Кузьма сумел взять эмоции под контроль. Он смотрел на дымчатую завесу и более не видел ничего, кроме насыщенных водяными парами клубов воздуха.

Все изменилось, когда из тумана, фонтанируя кровью из оторванной по локоть правой руки, появился разведчик. Он неожиданно выпрыгнул из молочной пелены. Стоя на ржавых прутьях отбойника, вцепился пальцами здоровой конечности в железные полосы жалюзи и замахал обрубком, брызгая алыми каплями на лобовое стекло. За покрытой паутиной трещин прозрачной маской противогаза белело лицо Кирпича. Жуткая гримаса боли прочертила глубокие морщины на лбу, щеках и в уголках глаз. Он что-то кричал, но слов было не разобрать.

Репс обеими ногами нажал на педали. Грузовик зашипел сжатым воздухом и остановился. Мгновение спустя хозяин машины включил задний ход. Колесный монстр пополз из клубящегося облака, в котором опять появились косматые тени. Они быстро увеличивались в размерах, как будто кто-то надвигался на едущий назад автомобиль из глубины тумана.

Затарахтела турельная пушка. Пули буравили мглу, оставляя в ней длинные, быстро затягивающиеся прорехи. Несколько таких следов дотянулись до темных фигур. Клубы белесой завесы вокруг этих силуэтов на мгновенье окрасились красным, и тени исчезли, как будто растворились в тумане. Остальные продолжили надвигаться на грузовик.

«Значит, это были не галлюцинации. Я действительно что-то видел», – подумал Кузьма со смесью ужаса, удивления и любопытства.

– Скажи там, в фургоне, пусть помогут снять Кирпича! – гаркнул Репс, когда рокочущий двигателем и дребезжащий самодельной бронезащитой грузовик остановился метрах в тридцати от тумана. – Надо наложить жгут, пока он не помер от потери крови.

Мужчина протянул руку к раструбу переговорного устройства. Кузьма выскочил из машины до того, как водитель сказал хоть слово Матюхе, но по грохоту пушки догадался, о чем был разговор.

Кузьма оглянулся на дымчатую завесу. Из туманного облака появились три рослые фигуры с длинными, как у горилл, мускулистыми руками. Волосатые макушки заостренных кверху голов почти доставали до оконных карнизов второго этажа. На морщинистых звериных мордах рубиновыми огнями сверкали налитые злобой глаза. Кривые и толстые желтые клыки торчали по бокам оскаленных пастей.

Матюха знал свое дело. Пули сердитыми шершнями впились в косматые тела. Кровь зернами граната брызнула на стены, местами окрасила в пурпур сбитую в колтуны и висящую неопрятными лохмотьями грязно-серую шерсть, тяжелыми каплями упала на асфальт рядом с когтистыми пальцами ног.

Твари не ожидали отпора, хотя Матюха еще в тумане уложил кое-кого из них. Похожий на стоны ветра протяжный, разочарованный вой пронесся над улицей, растворился в стенах домов и в железе навеки застывших машин. Видимо, не желая больше испытывать судьбу, косматые твари скрылись в тумане.

Кузьма загрохотал кулаком по обшивке фургона.

– Помогите! – закричал он, когда дверь распахнулась. – Там Кирпич без руки!

Первым из фургона выпрыгнул Гриб. Следом за ним на асфальт соскочил Знахарь с медицинской сумкой через плечо. Втроем они сняли разведчика с машины. При этом Кузьма взобрался на отбойник и разжимал пальцы единственной руки следопыта, пока Советники поддерживали того с обеих сторон.

Как только Кирпич оказался на асфальте, Знахарь наложил жгут, воткнул иглу шприц-тюбика поверх перетянувшей плечо резиновой ленты и ввел дозу обезболивающего. После достал из сумки еще один одноразовый инъектор и вколол стимулятор.

Репс дождался Кузьму, тот рысью вернулся в кабину после того, как помог затащить раненого в фургон, и поехал в объезд туманного облака. Дорогу с правой стороны от перекрестка перегораживали обломки разрушенного здания, поэтому водитель свернул налево и направил машину по узкой улочке в сторону расположенного неподалеку монастыря.

Дорога уперлась в зеленую, шелестящую листвой стену. Напротив монастыря на дне оврага когда-то располагался стадион. За годы после ядерного апокалипсиса арена спортивного сооружения и прилегающие к ней территории превратились в полноценный лес. Разносимые ветром семена падали в трещины асфальта, давали всходы, прорастали, сильнее взламывая корнями дорожное покрытие, пока полностью не заполонили проезд.

Перед каменной башней монастырской ограды Репс повернул направо, но и тут его ждал неприятный сюрприз: обгорелые, исклеванные пулями скелеты машин полностью перегораживали дорогу. Кто-то расставил ржавые остовы автомобилей в умышленном беспорядке, чтобы никому не пришло в голову нахрапом прорваться сквозь искусственно созданный затор.