Возле портала остались участники собранной Зубром экспедиции. Репс и Матюха распластались на асфальте, когда началась беспорядочная пальба из кустарного оружия, и это спасло им жизнь: рядом лежал Гриб с пробитым зарядом из самопала черепом. В стороне от него, словно часовой над телом Кузьмы, возвышался Знахарь с поникшей головой.

– Куда?! Пропадете ни за грош! – гаркнул Балабол, но панорамное стекло противогаза сильно приглушило голос.

– Забудь о них, давай живо к Кузьме, – бросил Потапыч и тремя одиночными выстрелами убил косматое чудовище.

Лань поддержала напарника огнем. Как и компаньон, она стреляла без промаха и короткой очередью вышибла мозги второй из полудюжины вышедших из тумана тварей.

Балабол подбежал к лежащему без чувств подростку, присел на колено, прижал к шее пальцы затянутой в перчатку ладони. Слабый нитевидный пульс с трудом прощупывался.

– Слава Зоне, живой!

Знахарь сидел, опираясь ягодицами на пятки. Услышав возглас Балабола, он встрепенулся, поднял голову и посмотрел на проводника. Тот в это время резал стягивающую запястья юноши веревку извлеченным из ножен тактического жилета армейским клинком.

– Что ты сказал?!

– Живой, – ответил Балабол, глядя на Знахаря.

– Да не, до этого.

– Слава Зоне.

– Свои, – прошептал Знахарь подрагивающими губами. – Свои! Наконец-то! Знали бы вы, как я соскучился по вас, ребята.

– Так ты один из агентов профессора, – догадался Балабол, продолжая елозить лезвием по веревке. Сплетенная из волокон растений-мутантов, она оказалась на редкость прочной.

– Он самый. Я так и знал, что вы парнем заинтересуетесь. Интересный экземпляр, давно за ним наблюдаю.

– Долго еще? – рявкнул Потапыч и адресовал следующую фразу напарнице: – Прикрой, перезаряжаюсь.

Лань кивнула и полоснула свинцовой плетью еще трех вышедших из серого облака «йети». Первые шесть мохнатых трупов лежали на асфальте, истекая кровью неподалеку от колыхающейся пелены.

– Нет, надеюсь, – ответил Балабол. – Веревка крепкая, нюхач ее задери.

– Поторопись, патроны заканчиваются. – Потапыч вогнал магазин в приемную горловину, передернул затвор и присоединился к Лани.

Балабол быстрее заелозил лезвием по путам и вскоре перерезал их. Потом освободил Знахаря. Его руки стягивала обыкновенная пенька, так что с ней проблем не возникло.

Знахарь зашипел, массируя затекшие запястья, встал с колен. С хрустом в позвонках выгнулся в спине и присел над все еще пребывающим без сознания Кузьмой. Перевернул парня на спину, просунул руки под мышки и рывком поднял его на ноги.

– Потащили, что ль.

– Погоди. – Балабол вытащил из подсумка накидку, просунул голову подростка в прорезь одежды, потом натянул на него противогаз. – Вот теперь потащили.

Он закинул руку подростка себе за шею, обхватил его за пояс и вместе с нежданным помощником поволок Кузьму к развалинам стоящего на перекрестье дорог углового дома.

– Наконец-то, – буркнул Потапыч, метким выстрелом опрокинул на землю одну из бредущих в тумане теней (вышедшие из-под покрова мглы «йети» высились на асфальте мохнатыми окровавленными холмиками) и кивком велел напарнице идти за Балаболом. Лань кивнула в ответ и чуть ли не бегом бросилась догонять мужчин с повисшим на них подростком.

Наемник сорвал с тактического жилета осколочную гранату, швырнул в мглистое облако и, не дожидаясь, когда та рванет, кинул еще один ребристый гостинец. Взрывы, один за другим, прогремели в тумане. Словно ответом на них из глубины серой пелены донеслись злобное рычание, протяжные стоны и леденящий душу вой.

Перед тем как нагнать своих, Потапыч, по давно заведенной привычке, цепким взором окинул место недавней бойни. Взгляд наткнулся на Репса и Матюху. Те пытались отползти подальше от оплывающих кровью тел «черноризников», но со связанными за спиной руками это была та еще задача. Бородач подошел к недавним попутчикам Кузьмы, достал из кармана комбинезона пару упаковок антирада, бросил на асфальт рядом с мальчишкой. Потом вытащил нож из притороченных к поясу ножен и вложил обрезиненную рукоять в руку Репса.

– Без обид, парни. Я бы вам помог, да времени нет.

В попытке посмотреть на незваного спасителя Репс чуть не свернул себе шею, но так и не добился успеха.

– Вы кто такие? – тяжело выдохнул он.

– Ангелы-хранители, – хмыкнул Потапыч, развернулся и потопал за компаньонами.

Огромные массивы кирпичной кладки, горы битого кирпича и обломки кровли перекрыли примыкающую под острым углом к осевой улице дорогу. В свое время завал из строительного мусора послужил непреодолимым препятствием для машины Репса, но для людей он не стал преградой. Потапыч нагнал малочисленный отряд в тот момент, когда мужчины с бесчувственным подростком на руках и Лань карабкались на пологую вершину завала.