— Тебе ж нельзя, ну что ты как маленький.

— Приготовь, можно, очень хочется.

Владимир любил кофе крепкий, чтобы горький, без сахара, с пенкой и ароматом на весь дом.

Лиза пошла на кухню. Слезы душили ее, еле держалась при муже. Он попросил собрать детей, объяснив тем, что соскучился. Сдерживая рыдания следила, чтобы кофе не убежал из турки.

— Ой, как вкусно! — воскликнул Владимир, как только Лиза занесла чашечку кофе в комнату, — давай, скорее.

— Леночка звонила, идут с Володей.

— Хорошо, — довольно попивая кофе, прошептал Владимир. Почитаю ему. Я люблю ему читать, он такой благодарный слушатель. Останутся у нас?

— Да, Николай в отъезде где-то.

— Володька — мой человек, — гордо заявил Владимир, понимает меня с полуслова.

— Он же еще мал, — засмеялась Лиза, ему ж только пять.

— Взрослый, уже пять лет. Что Алла?

— Алла приедет на следующей недели, на целых десять дней — оформила отпуск. Аня с детьми завтра придут.

— Что Анькин футболист?

— Бегает, что ж еще. Не дразни ее, она любит его и обижается на твои колкости в его адрес. Ты ведь любил футбол?

— Да, любил, — потянувшись, вспомнил Владимир, — помнишь, как я потерял тебя на Динамо? Ох я и волновался, думал уведут тебя.

— Я-то тебя не потеряла из виду, просто не могла пробраться через толпу. Хихикала, как ты метался, ища меня, — она поцеловала мужа в щеку. Пусть бегает. Спартак — команда известная, он хорошо зарабатывает, дом — полная чаша, все вещи из-за границы.

— Его же никогда нет дома, все на сборах каких-то.

— Это правда, они его редко видят, — согласилась Лиза.

Позвонили, Лиза пошла открывать. Шумно вбежал Володя и бросился сразу в комнату деда, крикнув с порога: «Привет, ба». Вскоре он уже, протиснувшись между дедом и спинкой дивана, слушал сказку «Пиноккио». Елена, покачивая головой, собирала, разбросанные по комнате сапожки, куртку, шарф.

Анна с детьми пришли с утра. Аня красива, умна, закончила институт иностранных языков, тот же, что и мать, преподавала в школе французский язык. Ее дети учились в школе, деда с бабушкой любили. Владимир хотел было съязвить про мужа-футболиста, но Лиза закашлялась, и он замолчал. К обеду появился и сам футболист. Высокий, крепкий, здоровьем так и пышет. Принес в подарок Владимиру миниатюрную механическую железную дорогу — купил в Гамбурге. Дети визжали от восторга, запустив гудящий паровоз. Владимир оценил внимание и решил быть поснисходительнее к футболистам в целом.

Футболист Андрей был на шесть лет младше жены. Саму Анну это обстоятельство никак не смущало, и она не понимала почему смущает других. Между тем Андрей был очень обаятельный человек: всегда внимательный, остроумный, начитанный, что выяснялось при беседах, в компаниях был заводилой. Лизе он нравился, Анна его любила, а дети обожали. Только Владимир бурчал на его счет, но и то сменял гнев на милость, стоило им разговориться за рюмочкой на мужские темы, и уж тогда их было не оторвать друг от друга.

С утра пришла Нюра. Постаревшая, но такая же шустрая, внимательная, разговорчивая. Рассказав за десять минут о делах Саши пошла с Лизой готовить обед. Анна и Елена рассматривали немецкий журнал мод, восхищаясь моделями одежды предстоящей весны. Они дружили, как подруги, не смотря на возраст — все же тетка и племянница.

Пообедав, помыв посуду, молодежь с детьми пошли гулять на Красную площадь. Нюра, посидев еще с полчаса, тоже попросилась домой.

Темнело, Лиза сидела в ногах мужа, он задумчиво молчал, думая о своем.

— Хорошие у нас дети, — произнес наконец, хотелось бы посмотреть, как подрастут внуки.

— Захотим и увидим — все же в наших руках, — заверила его Лиза.

— Я, кажется, дописал свою книгу. Большую, интересную и она только о хороших, нет, прекрасных людях. Как распорядилась, ведь, судьба — на моем пути не было плохих людей. Многие из них шли со мною в ногу.

Лиза плакала негромко. Владимир молчал.

— Отпусти меня, не надо плакать, я чувствую, что мне пора.

— Не могу, — рыдала женщина. Не смогу.

— Мне пора, Лиза. Я хотел бы уйти достойно, в здравом уме, рядом с любимыми людьми. Я раньше думал, как это страшно оставить любимых, а теперь понял, что уйти в окружении родных — это удача.

— Ну, о чем ты говоришь? Завтра приедет профессор, ведь надежда…

— Стой, Лиза, ну послушай. Я ведь последние десять лет терпел боли только ради тебя, не мог оставить и уйти. После смертельного ранения я прожил так долго, такую яркую счастливую жизнь. Я прожил в любви, которая не остывала ни на секунду. Спасибо тебе, счастье мое.