Фалько проявлял определенную нервозность. Его, как воина, разведчика и венценосную особу беспокоило присутствие на относительном отдалении целого королевского гарнизона.

— Ну что ты беспокоишься, право. — Отмахивался дварф. — Я тут уже сколько живу, и разве что мытари заходили, да и те на пару часов. Денежек им отсыпали, даже за стол не посадили, да так и выпроводили из селения, на семь ветров. И все ведь знают, что тут маг живет.

— А я вот опасаюсь. — Гнул свое Фалько. — Раньше тебя могли за кого угодно признавать, от ловкача и мошенника, до уличного фокусника. Пусть, мол, народ тешится. Бандиты поутихли, дела пошли в гору, почище стало да поспокойнее. Но сейчас в королевстве неспокойно, а особенно, когда в дело вступил дракон, да пиратский флот совсем рядом пожег, даже самый дурной и ленивый чиновник заинтересуется. Не в фаворе нынче маги.

Дварф о наших приключениях был наслышан, но косвенно. В подробности мы его не посвящали, и сразу предупредили, что гостями мы будет хлопотными. Да и не сидели бы мы на одном месте, если бы не течение. Теплое, южно, бурное, он было настолько сильным, что маломерные суда попросту сносило в море, а мореходы из нас были неважные. Фалько мог управиться с парусом, однако Коба все еще плохо чувствовал себя на открытой воде. В какой — то момент холодное течение компенсировало теплое, и этот парадокс открывал нам прямой путь к Орморку, откуда мы могли с первым караваном уйти незамеченными вглубь страны и двинуться в сторону эльфов. До того, как течения переменятся, оставались считанные дни. Каждый день я спускался на пристань, садился в нашу лодку и, отплыв метров на сто, проверял ладонью, не изменилась ли температура. Тенденция меня радовала. Вода с каждой проверкой становилась все холоднее и холоднее, и настал тот день, когда нам уже нужно было паковать вещички.

Вечером, за столом, за кружкой пива, Петралин вновь потребовал, чтобы мы взяли его с собой.

— Да как же мы тебя возьмем? — Улыбнулся я. — За тобой же глаз да глаз. Вон и сейчас какой — то битюг около твоего дома обретается, сторожит. Не хотят они свое счастье упускать, и я их отлично понимаю.

— Я все продумал. — Петранил тряхнул головой, и суровым сосредоточенным взглядом обвел собравшихся. — Я даже прятаться не буду. Вы просто должны мне помочь немного.

— И как же? — Поинтересовался Фалько. — Драться со всем селением, это знаете ли, в наши планы не входило. Да и не враги они нам.

— Я же говорю. — Трактат о магии для чайников вновь очутился на столе. — Есть тут одно заклятие, про то, как быть там, где тебя нет, и одновременно отсутствовать в том месте, где тебе быть положено. — Дварф довольно хмыкнул. — Надо только фигурку из сломы соорудить, напрыскать на нее зельем, обернуть в тряпицу того, чьей образ ты передать хочешь, и дело сделано. Куколка эта будет ходить, говорить, смеяться там или петь, и самое главное, выглядеть как обычный человек, скажем, такой вот славный дварф как я?

— А что же сам не сделаешь? — Хитро прищурился Коба. Он как верный помощник великого черного мага, значит меня, весьма скептически относился к брошюре с простейшими заклинаниями.

— Да есть в этом всем одна закавыка. — Дварф пригубил напиток и тяжело вздохнул. — Болванчики эти работают, только если от них не удаляться далеко. Виной тому их магия, а вернее ее полное отсутствие. Запутать след я могу, пустить по другой дороге или алиби себе сделать, а вот дать деру из селения не выйдет. Стоит мне отойти на расстояние в сорок — пятьдесят шагов, как вся магия пропадает. Вот если бы ты, Кот, мне подсобил. Добавил бы из своего сосуда, то получился бы такой морок, что не отличишь.

Утро принесло безрадостные вести. К селению подошел конный разъезд, в числе которого были двадцать тяжелых панцирников и десяток арбалетчиков. На плюмажах и плащах воинов красовались цвета его величества. По прибытии, разъезд оцепил селение, а капитан пожаловал к поселковому главе, о чем тут же было сообщено дварфу. Он как раз держал там человека, для подобного дела, и раз в месяц давал тому медную монету. И надо же, пригодилось.

— Вставай, хозяин, дела наши плохи. — Я открыл глаза и с неудовольствием обнаружил нависшего над моей постелю Кобу.

— Чего тебе?

— Стража в городок пожаловала. Скоро тут будут.

— Да с чего ты вообще взял, что они за нами?

— А за кем? — В голосе гнома появилась нотка удивления. — Уж не за Питралином, точно.

— Фалько?

— Уже встал.

— Сатана?

— А он и не ложился. Сейчас на крыше сидит, кота изображает, а заодно смотрит, не решит ли кто подкрасться незаметно.

— Питралин?

— Да в погребе он. Своих куколок мастерит. Тебя просил поторопить. Я вот тут нам в дорогу собрал, суму с едой, суму с вещами, и еще одну суму, для экстренного побега.

Надо сказать, что к подготовительным работам Коба относился очень тщательно. Порой удивительно было, когда любая мелочь, любой пустяк мог найтись на дне его бездонной котомки или в одном из бесчисленных карманов. Сумки моего друга делились на две основные категории. В одной всегда было что — то, что сам гном относил к предметам первой необходимости. К примеру, фляга с алкоголем, чтобы поднести опухшему магу на следующий день после бурного застолья. Были там и действительно нужные вещи. Смена сухого белья, соль, трут и кресало, прочная веревка, нитки с иголками, запасные крючки и пряжки для одежды.