Задыхаясь, она сидела слишком испуганная, чтобы пошевелиться. Он звучал так, словно сидел прямо рядом с ней, когда говорил. Какого чёрта? Он мог проникнуть в её разум с нижних этажей тюрьмы? Раз он может такое, значит он обладал просто невероятно ужасающей силой. У неё мгновенно появилась головная боль у висков. Даже находясь далеко, он мог причинить ей боль.

Но…

Это было похоже на телефонный звонок… верно?

Вир мог поговорить с ней. Могла ли она помешать ему, как тогда, когда они стояли лицом друг к другу в тюрьме?

Медленно она расслабилась и снова открыла свой разум. Он ушёл. Она нигде не чувствовала его, а головная боль исчезла, как будто её никогда и не было. Она попыталась дотянуться до него, но ей было не за что держаться, и через несколько мгновений она морально выдохлась. Ей нужно будет использовать некоторые мамины заклинания, чтобы сделать себя сильнее, если она захочет это сделать. Она уже составляла список растений, трав и порошков, которые ей понадобятся. Книги заклинаний лежали в коробке в углу. Она не смотрела в них много лет, но, возможно, пришло время стряхнуть с них пыль.

Она больше не могла сосредоточиться на шоу. Она пыталась полчаса, но продолжала думать о Вире, и часть её желала, чтобы он вернулся. Она отреагировала так из-за страха, закрыв свой разум, и, возможно, это оттолкнуло его навсегда. Она должна была почувствовать облегчение, но вместо этого она почувствовала пустоту.

Отказавшись от посиделок перед телевизором, она встала, почистила зубы и умылась. Было ещё рано спать, но, возможно, ей удастся заставить своё тело успокоиться.

Но, лежа в постели, она думала о глазах Вира, его суровой улыбке и прямых белых зубах. Она попыталась вспомнить кадры, на которых его дракон съел того охранника, но она продолжала возвращаться к тому, как его руки упирались в тонкий материал его белой футболки, как чернила татуировки стекали по его руке к внутренней стороне локтя. Даже на пороге смерти он был великолепным мужчиной.

— Спасибо.

Она была уже в полусне, но Рия вздрогнула в постели.

— Ты вернулся.

В её голове раздался глубокий смешок.

— Я пытался оставить тебя в покое, как ты и хотела. Однако здесь чертовски скучно, поэтому я решил попробовать ещё раз. Что делаешь?

— Я лежу в кровати. И я чувствую себя сумасшедшей, разговаривая вслух сама с собой.

— Может быть, ты сумасшедшая. Может быть, я действительно не в твоей голове. Может, ты просто так сильно хочешь со мной поговорить, что всё это выдумываешь.

— Свет выключен? — она спросила.

Он мысленно пожал плечами.

— Они выключили свет сразу после того, как ты ушла. Меня наказали. Меня также заставляют ужинать в темноте. Хотя у них горят мигалки над воротами из моей камеры, вот и всё. Я, наверное, сойду с ума и буду дергаться, когда ты увидишь меня в следующий раз. Подготовься. Возможно, ты уже не подумаешь, что завтра буду выглядеть также горячо, как и сегодня.

— Я не говорила «горячо».

— Ты собиралась прикоснуться к себе, думая обо мне?

— Хватит или я снова вышвырну тебя и оставлю гнить в темноте.

— Если бы я мог, я бы подрочил на тебя. Но в комнатах наблюдения восемь взрослых парней. Это меня отрезвляет.

Рия сдержала улыбку.

— Ты бы действительно бы дрочил на меня?

— Черт, да. Ты тоже горяча.

— И такие у нас будут мысленные разговоры? Извращённые наклонности? Только не говори мне, что ты один из таких парней.

— Я абсолютно точно один из таких парней, но ладно. Давай притворимся, что нас не тянет друг к другу. На какую тему ты бы хотела поговорить со мной?

Рия улыбнулась ещё шире.

— Иногда ты говоришь странно.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты говоришь слишком формально.

— Так говорит мой папа. Мама-медведь ругается, как моряк, папа-дракон тысячелетний древний, который стал смертным только тогда, когда встретил мою маму, поэтому он вырос в другое время, где манеры были всем. Вини его в том, что он превратил меня в это.

Тем не менее, голос Вира стал мрачным и потерял острую нотку юмора, которая была у него ранее.

— Ты имеешь в виду обвинить его в том, что касается твоего дракона?

— Вини его во всем, если хочешь. Ты же психолог, да? Тюремный психолог? Ты ещё полюбишь меня. Бесконечная вереница проблем, связанных с моим отцом. Что ты делаешь? Нарисуй мне картинку.

Она хихикнула и расслабилась в постели.

— Я под разноцветными простынями, в своей двуспальной кровати, в своей квартире, полной коробок с переезда. Мне лень распаковывать их, и я не против беспорядка.

— Удар номер один. Я ненавижу беспорядок.