Вторая комнатка была чем-то вроде спаленки. Здесь в две из четырех стенок были врезаны малюсенькие окошки, завешенные кружевными занавесками и темно-зелеными атласными гардинами, прихваченными светло-зелеными лентами. За голландской печкой стояла железная кровать с высокими спинками, застланная светло-зеленым стеганым атласным покрывалом. На ней горкой возвышались подушки. Над кроватью висела небольшая репродукция Шишкина. Напротив кровати, между окнами, стоял узкий платяной шкаф. За кроватью — трюмо с кружевной салфеткой. Под двумя другими окнами — старая вытертая тахта. На полу — все такие же цветные коврики, а под потолком — старая люстра с хрустальными подвесками.

Злата, как завороженная, смотрела на убранство этой комнаты. Ей здесь нравилось, определенно нравилось. Девушка обернулась и взглянула на Дороша. Он стоял у дверей, оперевшись плечом о косяк и скрестив руки на груди.

— Мне здесь нравится, — просто сказала она.

И ей здесь не просто нравилось. Этот уютный домик как-то очень гармонично вписывался в их историю любви. Злате с ее воображением вдруг представилось, что они останутся здесь навсегда. Здесь будут жить и любить друг друга. И нарисованная картина пришлась ей по душе.

— Мне нужно во что-то переодеться.

— Моя рубашка подойдет?

— Вполне.

Мужчина подошел к шкафу и, открыв дверцу, стал искать там рубашку, а Злата убрала с подушек кружевную накидушку, сложила покрывала и расстелила постель. Пока она всем этим занималась, Дорош отыскал в недрах шкафа старую, но чистую рубашку и протянул девушке. Злата положила ее на кровать и обернулась. Дорош собрался стаскивать с себя футболку.

— Отвернись! — строго приказала девушка.

— Это еще почему? — страшно возмутился мужчина, даже брови взметнулись вверх.

— Я стесняюсь! — стыдливая улыбка коснулась ее припухших от поцелуев губ, а ресницы затрепетали.

Дорош хмыкнул и, отвернувшись, продолжил стаскивал с себя футболку, а Полянская, повернувшись к нему спиной, быстро расстегнула молнию на юбке, стащила через голову топик, расстегнула застежку в бюстгальтере и, оставшись в одних лишь трусиках, потянулась к рубашке. Прижав ее к груди, девушка тряхнула распущенными волосами, спадающими на лицо, и повернула голову в сторону Дороша.

Мужчина стоял, как вкопанный, с футболкой в руках и не сводил с нее темных глаз. Девушка показала ему язык и, рассмеявшись, быстро облачилась в рубашку. Нырнув под одеяло, она натянула его на голову и отодвинулась к стене. Мужчина засмеялся, быстро избавился от джинсов, погасил свет и неторопливо приблизился к постели.

Давясь от смеха, девушка чуть опустила край одеяла, чтобы глотнуть воздуха и оценить обстановку, и почти в тот самый момент Дорош набросился на нее. Сдернул одеяло, схватил в охапку, сжал и прижал к себе. Она завизжала и, смеясь, принялась было вырываться, но Дорош не оставил ей ни единого шанса. Прижав к кровати, он склонился над ней и ухватил зубами за мочку уха. Злата зажмурилась и уже набрала к легкие воздуха, чтобы снова закричать, но Дорош не укусил ее. Он просто сжал мочку губами и пощекотал кончиком языка. Девушка шумно выдохнула и раздумала кричать. Сладкая волна желания разлилась по телу.

— Что ты делаешь? — шепнула девушка, поворачивая к нему лицо.

— А что? Тебе не нравится?

— Представляешь, нравится! — нежно улыбнулась девушка.

Дорош тихонько рассмеялся.

— Я почему-то не сомневался в этом!

Он вплотную приблизил к ней свое лицо и завладел губами.

Когда девушка открыла глаза, солнце заливало комнату ярким светом. Полянская сладко потянулась, чувствуя приятную ломоту во всем теле. Повернувшись на бок, она обнаружила, что в постели одна. Но это ее не обеспокоило, после всего произошедшего она даже на секунду не могла бы предположить какой-то подвох. Он ее оставил? Конечно, нет! Наверняка Дорош где-то здесь, просто проснулся раньше.

Злата лежала, уткнувшись лицом в подушку, и картины того, что произошло здесь несколько часов назад, как наяву вставали перед ее мысленным взором. Счастливая улыбка помимо воли расплывалась на губах. Господи! Чего только вчера она не вытворяла! И откуда только все взялось, ведь она была почти не сведуща во всем, что касалось интима Но вчера… Легкий румянец выступил на щеках. Полянская закусила губу и тихонько рассмеялась! «Но где ж все-таки Дорош?»

— Виталя! — позвала его девушка и уди вилась тому, с какой легкостью и нежностью его имя сорвалось с губ.

Створка дверей приоткрылась, и в проеме возник Дорош. Переодетый в свежую футболку, гладко выбритый, с сияющей улыбкой на губах.

— Привет? — сказал он. подходя ближе.

— А где ты был? — спросила она, приподнявшись, и стала усердно запихивать под мышки одеяло.

— Готовил завтрак! Ну. как тебе спалось? — ответил он, присаживаясь на край кровати.

— Чудесно, только вот все тело ломит…

— Я могу сделать массаж…

Мужчина потянулся к ее обнаженным плечам, но Злата перехватила его руку на полпути, и их пальцы переплелись — Я есть хочу. Что ты приготовил на завтрак?