Сама по себе бабушка Зина была женщиной строгой и властной. Должность высокую имела при Лесхозе. Уважали её в деревне, да и побаивались нарваться на её гнев. Ну, это всё распространялось на всех других, только не на меня. Как раз все мои капризы бабушка исполняла, забывая о своем строгом характере. Ну, а я частенько этим пользовался.

Садик, в который меня водила бабушка, находился с другой стороны её огорода, на параллельной улице. Его было хорошо видно с крыльца дома, а крыльцо было хорошо видно из садика. Перелезь через забор, вот тебе и садик. А вот если идти по улице, то приходилось делать огромный круг, что утраивало расстояние.

Так как бабушка часто задерживалась на работе, то и меня забирала из садика практически всегда последним. Она сначала приходила с работы домой, и делала дела по хозяйству, а уже потом шла за мной в садик.

И вот однажды она мне и говорит:

– Сергунька, давай мы сделаем с тобой так. Я не буду приходить за тобой в садик. Очень устаю, да и дел по хозяйству много. А приходить ты будешь сам, но только после моего тайного сигнала, который я тебе подам. О сигнале этом будем знать только ты и я.

В общем, мы договорились так…

Как только она приходит с работы домой, тут же вывешивает простынь на перила крыльца, которую хорошо видно из садика. Сигнал, значит, мне подаёт, что она дома. Я вижу, что висит простынь, предупреждаю воспитательницу и самостоятельно добираюсь до дома. Видимо, она с воспитателями тоже договорилась.

Мне тогда казалось, что до дома идти очень далеко. И лесовозов, проезжающих по моей дороге, я страх как боялся, но всё равно был очень этому рад. Ведь теперь я приходил домой часа на два раньше обычного.

Так мы и жили. И бабушке удобно, и я доволен. Жили, пока не случилась беда и бабушка не ушла скоропостижно в мир иной. Так я остался без своей покровительницы или ангела хранителя.

Каждый день я продолжал смотреть из садика на бабушкино крыльцо, ожидая бабушкин тайный сигнал. Воспитатели смотрели на меня жалостливыми глазами, вздыхая и поглаживая меня по голове. Жалели, значит.

И вот однажды, взглянув на крыльцо, я увидел на перилах простынь. Это был бабушкин сигнал, что она дома и мне можно выходить из садика. Я побежал к воспитательнице и взахлёб рассказал, что бабушка вернулась, вывесила простынь и мне надо идти. Конечно, воспитательница мне не поверила, а я не поверил ей, когда она мне объясняла, что простынь, наверное, вывесила моя мама. Ну скажите, пожалуйста, откуда моей маме знать о тайном сигнале моей любимой бабушки? В общем, я сбежал из садика.

Уже через пять минут я стоял у крыльца, задыхаясь от быстрого бега. Возле вывешенной простыни стояла моя бабушка. Моя любимая бабушка Зина. Это в возрасте человеку можно сказать, что ему показалось или он перепил. Но ведь я был ещё ребенком и не слышал ничего о привидениях. На крыльце стояла бабушка, смотрела на меня добрыми глазами и улыбалась мне.

– Бабуля, – бросился я к ней, и… бабушка исчезла.

Прошло ещё минут пять, и за мной прибежала воспитательница с выпученными от страха глазами. Она схватила меня за руку и повела рыдающего обратно в садик. Сколько я ей ни говорил, что там была бабушка, что бабушка вернулась, воспитательница не верила.

Прошло уже очень много лет с того случая, но я так и не могу понять, как такое может быть. Но ведь было. Видимо, бабушка Зина, покидая наш мир, захотела ещё раз посмотреть на своего любимого внука.

Угонщик

Егор прикрыл за собой калитку и направился в сторону дома своего друга Славки Миронова. Завтра они собираются на рыбалку за сто двадцать километров от посёлка, в котором живут. Нет, конечно, рядом с посёлком есть пруды, даже речка небольшая есть, но это всё не то… В них водится только мелочь, а друзья мечтают о судаке и леще. Вот и решили они наконец сгонять на Славкином мотоцикле до Волги. Драндулет, конечно, ещё тот, но если вдруг сломается мотоцикл где в дороге, то и бросить его будет не жалко. Вот Егор и идёт к другу договориться насчёт завтрашней поездки. Распределить кому чего брать.

Егор увидел Славку ещё издали, тот стоял со скучающим видом, облокотившись спиной о свой забор.

– Здорово, рыбак, – весело здоровается Егор. – Думаешь, куда рыбу девать будешь?

– Привет, – отвечает друг. – А чего о ней думать? Рыбалка отменяется.

– Как это отменяется? – переменился в лице Егор. – Что случилось?

– Ты не поверишь, – скривилось лицо Славки, – мотоцикл угнали.

– Чего? – успокоился Егор. – Неудачная шутка. Ну, мне во сколько подходить завтра?

– Говорю же тебе, мотоцикл увели. Я не шучу.

– Да ладно тебе прикалываться, – улыбается Егор. – Этот драндулет, я помню, ты кому только не предлагал за бесплатно. Все отказались. Кому нужен металлолом.

– Значит, кому-то понадобился. Не веришь, дойди до сарая.

– Да верю, чего ходить-то. А ты что, не слышал даже, как уезжали? Твой драндулет слышно аж за пять километров.

– Дело в том, – скривилось в улыбке лицо друга, – что я сам дал на нём ещё утром прокатиться одному старику, а он так и не вернулся.