Но результат стоил моих незаконных деяний.

– Вы все сложили, как было?
– дотошно спросил Моранси, стоило мне сесть в мобиль.

– Конечно, - фыркнула я.

– И заперли дверь? – продолжал сомневаться в моей сообразительности начальник.

– И ящики стола тоже, – раздраженно выдохнула я.

– ? почему так задержались? – подозрительно прищурился Моранси.

– Конфуз приключился, – я развела руками. – Прямо как в доме Лионеля Либлана. Хорошо ещё в шкафу с бумагами мне нашлось место, а то бы не избежать мне встречи с мадам Пронс. И неудобно было бы нам обоим. Потому что она в кабинет пришла немного денег занять из стола директора. Правда, без согласования. Я в щелку пoдглядывала. Как она постоянно озиралась на дверь, пока рылась в столе. ? вроде приличная женщина, семейную экономику преподает. Точнее, она учит, как правильно тратить,чтобы у мужа инфаркт раньше времени не случился.

– А кроме факта воровства, что еще интересного вы узнали?
– Моранси с довольным видом завел двигатель мобиля.

– У преподавательницы музыки роман с дворником, – усмехнулась я.
– Когда выходила через заднюю калитку, застала их целующимися.

– И что в этом интересного?
– уполномоченный бросил насмешливый взгляд на меня.
– Или ваши курсы обладают феноменальными способностями прививать жела?ие посплетничать о чужой жизни?

– Это же не грипп, чтoбы им коллективно болеть, – я отмахнулась от мужской логики. – Но стадный эффект отрицать нельзя. Но в данном случае просто поймала их на лобызаниях в темном уголку. Пикантность ситуации в том, что она у нас известная мужененавистница, а у дворника семья и много детишек. А еще…

– Что? – удивленно округлил глаза ггджжиа Моранси.
– Это ещё не все? Мадам Агата, вы же ходили сюда не один раз.

– Ну вот как-то так, - пожала я плечами.
– Совать нос в чужие личные дела было неинтересно. А теперь вот чужие личные дела сами ко мне полезли. В общем, преподавательница живописи, оказывается, носит парик. Она так гордится своей блoндинистой густой шелковистой гривой. И тут я увидела ее гордость отдельно от головы. Она ее бережно в туалете сняла и расчесывала. На самом деле у нее три жиденькие волосины мышиного цвета. А преподавательница семейных устоев, ну то есть науки, как нравиться свекрови, пьет. Я видела – у нее выпала фляга. Она ее быстро подобрала и, оглянувшись, спрятала ее снова за подвязку на чулке. Кстати, они у нее миленькие, с розовыми бантиками. А под строгой длинной юбкой и не видно, что женщина любит такие кокетливые вещи. А секретарь вообще беременна, хоть и не замужем. Скоро у?е живот не сможет скрывать за драпировкой.

– Какое чудное заведение, – рассмеялся Моранси. – Сразу видно, выпускает отличных жен. И главное – высоконравственных. Ладно, а по нашему делу что нашли?

– Вот! – я жестом фокусника вытащила из корсажа сложенный лист бумаги.
– Шифровка со знакомой подписью.

– Значит,теория верна, - пробормотал себе под нос уполномоченный. – Спецы говорят, что уже нашли ключ к расшифровке. Осталось совсем немного, и у нас в руках будут прямые доказательства. Лишь бы не нарваться на сопливые признания. Кто знает, что у людей в мозгах происходит. Вот смеху-то будет , если мы настолько глубоко закопались в обычную романтичную переписку. Ставленник навeрняка придет в восторг. ? то все скучные донесения про грабежи, насилие и трупы.

– О, труп! – непонятно чему обрадовалась приличная дама в моем лице. – Как там труп Сезара Рондо?

– Мертв, – коротко бросил Моранси.
– Причем давно. ?ле опознать смогли. О причине смерти и говорить нечего. Но явных травм на теле не нашли, так что можно предположить отравление.

– Хм, – я провела пальцем по острому краю листа, - а если заглянуть в гости к Либлану и поинтересоваться, знает ли о что-нибудь об убийстве Рондо? Естественно, с пожиманием руки. У нас же есть труп.

– Во-первых, он действительно может не знать об убийстве, - покачал головой Моранси. – Во-вторых, он может знать, но не быть в курсе подробностей, а это уже повод вильнуть и соврать. В-третьих, связи трупа ?ондо с хозяином доходного дома явного нет, а значит, Либлана ещё попробуй прижми.

– ? вы возьмите и попробуйте, – возмущенно вскинулась я. – Вон Жан с Жаком пускай подержат, а вы его хоть в объятиях задушите.

– Я уже тоже рассматриваю такую перспективу, - со вздохом признался Моранси. – Правда, потом от претензий не отмоюсь. Вот в чем Либлан хорош,так это в составлении жалoб.

Что поделаешь , если вдруг в кабинете Поля Моранси в холодное время выйдет из строя отопление или вообще паровой котел сломается,то мы всегда можем согреться, сжигая в камине жалобы. Там такие тома наберутся. По иронии, все бумаги с кляузами на уполномоченного по особо важным делам попадают напрямую к Ставленнику, а у него забот и без этих донесений хватает. Поэтому он просто пересылает ?ипы Моранси. Зато начальник точно знает, кто из его подчиненных благонадежный, а кто стукач.

Если к уполномоченному бежит с перекошенным выражением на лице мужчина в грязной одежде – вряд ли у него для вас благая весть. Особенно если он эмоционально размахивает руками.

Я на всякий случай не спешила принять предложенную Моранси руку и выйти из мобиля. Начальник так и застыл надо мной, вежливо согнувшись, только с интересом следил за бегущим мужчиной. Чем ближе он был,тем узнаваемым становился. За слоем грязи на лице я опознала одного из следователей.

– Нашли! – выпалил бегун. – Сезара Рондо нашли! Второй который. Живой. В зоне продуктовых складов засел на западной границе города.

– Какой заботливый о себе малый, - зло хмыкнул Морaнси.
– О животе позаботился. Я смотрю, он нигде не пропадет.